Чародей с гитарой. Том 1

К плечу его прикоснулась ладонь. Обернувшись, Джон-Том обнаружил перед собой блестящие, как алюминий, пронзительные глаза.

— Вот что, кавалер, с людьми мне этим нечасто приходилось заниматься. Говорят, некоторые из вас любят всякие странные способы. — В низком грудном голосе чувствовалась известная заинтересованность. — Ты тоже из таких?

— Слушай, ты не поняла…

— Давай попробуем.

— Нет-нет… я не это имел в виду. Я… — Джон-Том почувствовал себя в известной мере польщенным. — Я не то что не могу, я тебя не хочу. Иди туда. — Он показал на другую сторону. — Иди к нему.

— Эй, кавалер, ты на что намекаешь? — В глазах волчицы загорелся огонек, и она отступила назад.

Рядом с ней вдруг оказался лис.

— Чем это тебе плоха Вурриил? Или ты решил, что я нуждаюсь в твоей щедрости?

— Нет, дело не в этом. — Джон-Том неторопливо поднялся на ноги, покрепче ухватив посох. Толпа вокруг недружелюбно бормотала.

— Прошу тебя, — обратился он к волчице, — возвращайся к своему господину… приятелю… кем он там тебе приходится.

Лис подступил поближе, ткнул когтистым пальцем в живот Джон-Тома.

— Что у нас тут за тип объявился? Или ты решил, что я не плачу долгов? Уклоняюсь от выполнения собственных обязанностей?

— К черту твои обязанности, Моссул, — заносчиво заявила волчица. — Речь идет о моей чести. — В голосе ее было теперь все что угодно, только не доброжелательный интерес. — Видишь, как он на меня смотрит… С отвращением. Я оскорблена.

Толпа разразилась негодующими воплями.

— Позор, позор!.. Вон этого дылду!

— Не в этом дело. Просто… я тебя не хочу.

Волчица нечленораздельно взвыла и ударила юношу кулаком в грудь.

— Вот, значит, как? — Она оглядела тесный кружок очевидцев. — Есть ли здесь хоть один самец, способный защитить мою репутацию? Я требую удовлетворения… Не то, так это.

— Репутацию… — Язык начал заплетаться во рту Джон-Тома. — Я не оскорблял тебя… А как ты к нему относишься? — Юноша указал на лиса. — Он же тебя продал.

— Не продал, а предложил во временное пользование, — с достоинством возразил лис. — Причем с обоюдного согласия.

— Правильно. Для Моссула я сделаю все, что угодно. Только оскорблений не потерплю… Тем более у всех на виду. — Она страстно обняла облаченные в шелк плечи лиса.

— Гнать его, гнать его отсюда! — поднялись раздраженные крики.

— Чего это тут делается, приятель? Оставил тебя на минутку — так надо ж, всю Усадьбу вверх дном перевернул. — За спиной Джон-Тома очутился Мадж, Талея была неподалеку.

— Ничего не понимаю, — запротестовал Джон-Том. — Я выигрывал целый день…

— Ну и отлично.

— А потом выиграл еще и ее. — Он показал на волчицу, — на пару ночей.

— Великолепно, приятель. Так в чем же твои проблемы?

— Не хочу я ее, понимаешь? Не потому, что она непривлекательная или еще там чего. — Объект обсуждения угрожающе заворчал. — Просто… я не могу этого сделать, Мадж. Не из предрассудков. Просто что-то во мне… Не могу, и все.

— Тише, тише, приятель, понимаю. — В голосе выдра слышалось сочувствие. — Конечно, такие у вас там обычаи, приходится повиноваться даже себе в убыток.

— Скажи им это. Ты знаешь, откуда я. Объясни им, что…

Мадж немедленно зажал лапой рот Джон-Тома:

— Тише, парнишка. Если только они заподозрят, что ты явился сюда из далеких земель — неважно, насколько чужих, — ты немедленно лишишься их покровительства. А пока они считают тебя здешним бродягой — вроде Талей и меня самого. — Глаза его отметили вес, отягощающий капюшон Джон-Тома. — Ежели судить по тому, чего ты здесь навыигрывал, все будут только рады восстановить справедливость. Тебе и двадцати секунд не выстоять. — Выдр потянул его за рукав. — Пошли-ка. Держись поспокойнее и слова выбирай… А они пусть еще побазарят здесь, что делать дальше.

Их толкали, в них плевали, но Мадж и Талея умудрились извлечь своего вконец растерявшегося приятеля из игорного зала и вывести по тоннелям к железной двери, отгораживающей Усадьбу от внешнего мира.

Снаружи было утро. Джон-Том вдруг осознал, насколько утомило его это приключение. Должно быть, он провел за игрой целую ночь. Теперь он понял, почему исчезли и Мадж, и Талея. Спали, наверное. Внутри Усадьбы Жулья нетрудно забыть о времени — там лампы горели круглые сутки и всяк волен был спать или бодрствовать.

— И чего ты с ней не пошел? — сетовала Талея. — Погляди-ка теперь на нас! Остались без убежища. Там нас никто не смог бы найти. — Она отправилась вперед — выискивать в загоне упряжных животных и повозку.

— Лучше бы мне проиграть. — Юноша и Мадж торопились за девушкой. — Уж тогда ты порадовалась бы, не так ли?

— Все лучше, чем удирать отсюда, — отрезала Талея. — Куда теперь деваться? Уж если тебя выставили из Усадьбы, больше спрятаться негде, а нам еще скрываться и скрываться. Горожане и полиция еще не забудут нас… если только, конечно, успели запомнить. А, черт бы побрал всех! — Перепрыгнув через забор, она пнула в брюхо ни в чем не повинную верховую ящерицу. Зашипев, та убралась с дороги.

— Жаль, тебя не было со мной, Мадж. Сыграл бы последний круг вместо меня.