Чародей с гитарой. Том 1

Флорес Кинтера оказалась приятной спутницей, но любые попытки Джон-Тома к сближению отклоняла и, вызывая в нем явное недовольство, предпочитала радость удивительного путешествия его обществу.

— Я же мечтала всю жизнь об этом... С самого детства, — сказала она, усевшись рядом с Джон-Томом возле небольшого костра. Языки пламени плясали в ее ночных глазах, напоминая о кипении обсидиана в жерлах вулканов.

— Когда я была маленькой, Джон-Том, — лихорадочно говорила Флор, — я хотела быть мальчишкой, я хотела быть астронавтом, летать над полюсами вместе с Бэрдом, плавать в неисследованных просторах Тихого океана вместе с капитаном Куком. Я хотела стоять в рядах англичан под Ажинкуром, оказаться в

Перу вместе с Писарро. Невзирая на пол этих особ, я хотела стать Амелией Эрхарт или Жанной Д'Арк.

— Да, пол не переменишь, — с сочувствием отозвался юноша. — Назад во времени тоже не переместишься, но астронавтом ты могла бы стать.

Онa с грустью покачала головой.

— Одних амбиций для этого маловато, Джон-Том. Необходима наличность. Los cerebros [18]. Отваги у меня хватает, а вот остального... — Она поглядела на Джон-Тома и криво усмехнулась. — ?стъ и еще один недостаток — проклятое мое уродство, из-за которого я страдаю всю жизнь.

С неподдельным удивлением он поглядел на девушку, не зная, где может скрываться хотя бы крохотный недостаток.

— Не понимаю, Флор. Ты просто само великолепие...

— В этом и беда, Джон-Том. Я проклята красотой. Не пойми неправильно — я не рисуюсь и не хвастаю. Я долго привыкала к ней и пока притерпелась.

— У всякого свои трудности, — отозвался он без особого сочувствия.

Она поднялась и по-кошачьи заходила возле огня. Талея неподалеку раздувала еще один костерок. Мадж мурлыкал скабрезную песенку про мыша из камыша, погнавшегося за птичкой-певичкой, но не добившегося ни шиша, развлекая в основном Цога. Удалившийся от всех Клотагорб размышлял, темнея холмиком в стороне от костра.

— Ты не понимаешь... Не можешь понять. Откуда тебе знать, таково быть прекрасным животным. Весь мир видит во мне только одно. Я пошла в группу скандирования потому, что меня попросили... — Она помедлила, поглядев на него через огонь. — Ты знаешь, какая у меня основная специальность?

— Театральное искусство, так?

— Актерский факультет. — Флорес грустно кивнула. — Никто не удивился. Ну, хорошо, игра мне дается легко, а значит, я могу побольше внимания уделить второй специальности. Я ж не знаю астрофизики... всякой нужной там математики, тензорного анализа, потому и занялась деловым администрированием. Скомбинировав обе специальности, можно прорваться к службе контактов с общественностью космической программы. Думаю, что иначе мне к космосу не подобраться. Меня никто не воспринимает всерьез.

— А я? — пробормотал юноша.

Она пронзительно глянула на него.

— В самом деле? Я не в первый раз слышу такое. Неужели ты и в самом деле способен понять, что прячется за этим лицом и телом?

— Конечно. — Джон-Том надеялся, что голос его звучит достаточно убедительно. — Впрочем, не буду утверждать, что способен забыть про них.

— Никто, никто не может этого сделать! — Флор в отчаянии всплеснула руками. — Профессора, студенты... Что делать с этими вечными приглашениями на свидания?.. Как никого не задеть отказом?.. Да на занятиях показаться нельзя! А чего можно ожидать от профессора, если он смотрит только на твои tetas [19]и вовсе не думает о вопросе. Для тебя это красота. А для меня — уродство.

— Так что же, по-твоему, лучше родиться уродиной? Без волос и чтоб один глаз выше другого?

— Нет. — Раздражение уже оставляло девушку. — Конечно, нет. Только было бы лучше, если бы природа уделила мне все не в таком изобилии.

— Asi es la vida [20], — невозмутимо отвечал он.

— Si, es verdad [21]. — Она вновь опустилась на траву и скрестила ноги. — Я ничего не могу с этим поделать. Но здесь... — она показала на темный лес и свернувшуюся в кольцо змею, — здесь все иначе. Здесь мои рост и сила чего-то стоят, и для местных, лохматые они или нет, я — личность, а не просто объект для секса.

— Не заблуждайся, — предупредил ее Джон-Том. — Скажем, у дружка нашего Маджа явно отсутствуют моральные запреты на межвидовые сношения. И у прочих, кажется, тоже.

— Хорошо, но пока во мне здесь видят воина, пусть даже причиной мой рост, а не личность. Для начала сойдет.

Она откинулась на траву и мечтательно потянулась. Чресла Джон-Тома воспламенились. Должно быть, искры от костра виноваты.

— Здесь у меня появился хотя бы один шанс сделаться чем-то иным... Выйти за пределы, назначенные мне наследственностью. Все здесь так похоже на мои детские мечты о приключениях.

— Видишь ли, здесь убивают, — предостерег девушку Джон-Том. — Это не страна фей. Ошибешься — умрешь.

Флорес завернулась в плащ. Стояла теплая зимняя ночь, и одного плаща вполне хватало.

— Рискну. Хуже, чем в barrio, не будет. Спокойной ночи, Джон-Том. Давай-ка подумаем о Риме...

Он закидал землей костер, мечтая оказаться в Риме или в каком угодно знакомом месте. И ограничился словами: