Чародей раскованный

— И я так думаю, — Туан похоже испытал облегчение, а Катарина так и загорелась. Что не предвещало ничего хорошего.

* * *

— Мы пришли. — Туан остановился перед двумя огромными, окованными бронзой, дубовыми дверями. — Выше голову, лорд Верховный Чародей.

Хороший штрих, — подумал Род, — напоминает ему, что он равен по званию человеку, с которым они встретятся.

Двери распахнулись, открыв восьмиугольную, застеленную ковром комнату, освещенную большими верхними окнами, увешанную богатыми гобеленами, с высоким книжным шкафом, заполненным огромными томами в кожаных переплетах... и коренастого человека в коричневой рясе, сверкающую лысую макушку которого окаймляли темные волосы, шедшие по затылку от уха до уха. Его круглое лицо с розовыми щеками сияло, словно лакированное. Это было доброе лицо, созданное для улыбок.

При виде его, воинственно настроенного, становилось не по себе.

Туан вошел в помещение, Катарина и Род последовали за ним.

— Лорд Аббат, — провозгласил король, — разрешите представить вам Рода Гэллоугласа, лорда Верховного Чародея.

Аббат не встал — он же принадлежал к первому сословию, а Род ко второму. Он насупился, но затем, мотнув головой вверх-вниз, пробормотал:

— Милорд. Я много слышал о вас.

— Милорд, — Род ответно мотнул головой вверх-вниз и сохранял нейтральный тон. — Относитесь, если изволите, к слышанному обо мне с долей скептицизма: магия моя белая.

— Я слышу ваши слова, — признал Аббат, — но каждый должен судить о ближних по себе.

— Ваши Величества, — говорил между тем Аббат. — Я думал аудиенция у меня будет с вами лично.

— Так оно и есть, — быстро сказал Туан. — Но надеюсь, вы не будите возражать против присутствия лорда Гэллоугласа, я нахожу его влияние смягчающим.

На секунду Аббат смешался, в глазах мелькнуло сомнение. Затем оно исчезло, и строгое выражение опять появилось на лице. Но Род на мгновение расположился к нему душой, и был не прочь смягчиться, если Их Величества тоже займут не столь жесткую позицию. В конце концов он добивался решения, а не капитуляции. Род не сводил глаз с груди Аббата.

Монах заметил.

— Почему вы так пристально глядите на мою эмблему?

Род вздрогнул, а затем улыбнулся, как можно, теплее.

— Молю о снисхождении, лорд Аббат. Просто я видел этот знак у священников на Грамарие, но так и не понял его. Мне в самом деле кажется необычным, что у рясы есть нагрудный карман. В учебниках истории она изображается не такой.

Глаза у Аббата расширились — он подавил удивление. Чем? Род взял это на заметку и продолжал:

— И я не представляю, зачем священнику носить в нагрудном кармане отвертку, ведь та маленькая желтая рукоятка принадлежит именно ей, не правда ли?

— Правильно, — улыбнулся Аббат вынимая из кармана крошечный инструмент и протягивая его на обозрение Роду, хотя в глазах у него была настороженность. — Она всего лишь знак ордена святого Видикона Катодского, ничего более.

— Да, вижу. — Род осмотрел отвертку, затем уселся слева от Туана. — Не могу понять, зачем монаху ее носить.

Улыбка Аббата стала теплей.

— В день, когда у нас не будет важных дел, лорд Чародей, я с удовольствием расскажу вам об основателе нашего ордена, Святом Видиконе.

Род нацелил на него указательный палец.

— Договорились.

— Аминь!

Лед был сломан.

Аббат положил обе ладони на стол.

— Сейчас мы должны обратиться к нелегким делам, — сказал он и извлек из рясы свернутый в трубку пергамент, вручил его Туану. — С прискорбием и уважением, я должен представить Вашим Величествам сию петицию.

Туан принял пергамент, раскатал его перед собой и Катариной. Королева взглянула на него и ахнула от ужаса, затем повернулась к Аббату с грозным видом:

— Вы ведь не думаете, милорд, что корона может одобрить такие требования!

Челюсти у Аббата сжались, и он затаил дыхание.

Род поспешил влезть с вопросом:

— В чем там дело, Ваше Величество?

— «Уважая свои обязательства перед государством и Вашими Величествами», — прочел Туан, — «мы настоятельно советуем...»

— Ну, вот, а вы говорите, — снова откинулся на спинку кресла Род, махнув рукой. — Это же просто совет, а не требования.

Пораженный Аббат поднял на него взгляд.

Губы у Катарины плотно сжались.

— Если Корона почувствует нужду в советах...

— С вашего позволения, Ваше Величество, — Род снова нагнулся вперед. — Боюсь, что я не знаком с обсуждаемыми вопросами, вы не могли бы прочесть мне дальше?

— «...мы с болью заметили посягательство Ваших Величеств на власть святой матери церкви в вопросе назначения...», — продолжал чтение Туан.