Чародей по вызову

К отцу… надо отнести Пашу к отцу. Тот сможет отмотать время, сможет все исправить. Анджей подхватил брата на руки и побежал домой. Сердце сочилось адреналином, кровь набатом била в висках, мышцы гудели электропроводами. Улицы текли под ногами стремительным потоком. Квартал, второй, третий…

Он выдохся уже на половине пути. Каждый шаг отдавался болью, будто по голени саданули молотком. В руки, плечи и спину, казалось, забили гвозди, а в легкие — залили горящий напалм. Анджей с трудом волочился, задыхаясь. Последние сто метров до дома он преодолел постоянно падая. Просто спотыкался и валился, не имея сил даже выставить ногу вперед, чтобы удержаться.

Наконец он шагнул в дом. Вопя, и не слыша своего крика. В коридор выбежали отец и дед. Через секунду примчалась и мама. Виктор подхватил в очередной раз выпавшего из рук Пашу. Сложил ладони над проломленной грудью. Время потекло вспять. Отец сжал губы в бледную нить, меж густых бровей легла глубока морщина. С лица мальчика исчезли посмертные ссадины от многочисленных падений. Лицо Виктора побледнело. Чем дальше, тем сложнее было откатывать время. Пальцы скрючились когтями, спина выгнулась в напряжении. На каждую следующую секунду уходило вдвое больше сил. Широкий лоб отца усыпал крупный пот. Из груди его прорвался болезненный стон, что через секунду сменился криком отчаяния… и Виктор рухнул поверх своего все еще безнадежно мертвого сына. Минута, максимум две… если бы только Анджей сумел принести его немного раньше. Если бы только прибежал на жалкие две минуты быстрее…

— ТЫ!!! — взревел молчавший до того дед.

Анджея волной тугого воздуха впечатало в стену.

— Мой внук! Мой внучок!..

Анджей потерял сознание.

Долгая охота 07

Тишина холодными змеями обвивалась вокруг шей, не давая издать ни звука.

— Мне очень жаль, — наконец выдавила из себя дежурное сочувствие Аня. Просто не нашла никаких более подходящих слов. — И я не думаю, что ты виноват в случившемся.

— Знаешь, сколько раз я убеждал себя в этом? — усмехнулся чародей. — А потом, в начале этого года, я научил соседку элементарным приемам для защиты от паранормального. Весной она воспользовалась ими, спасая меня от будимира. И в результате погибла из-за этого.

Кольца тишины сжались еще туже.

— Едва ли ты и в этом виноват, — все же заговорила вновь ведьма.

— Скорее всего нет. Но вина и ответственность — не одно и то же. Пускай виноваты в их смертях лишь их убийцы. Но вот ответственность за их смерть несу все равно я. И множить такую ответственность я не хочу.

— Как ты говорил сегодня? Один раз — случайность, два — совпадение, три — закономерность? Одного не хватает.

— Именно, — кивнул Шулер. — И я не хочу, чтобы это стало закономерностью. Я не могу позволить, чтобы это стало закономерностью, понимаешь?

— Три вещи не скрыть на долго: солнце, луну и истину.

— Он что, еще и философов цитировать может?..

— Нет, — покачал головой Анджей. — Это из сериала «Волчонок». Подростковая драма с романтизацией волкодлаков. Правда, в этот раз я не понял, о чем он.

— Меня терзают смутные сомнения, — фыркнул Марсель.

— Думаю, — раздался вдруг с водительского кресла голос Себастьяна. — Молодой господин хочет сказать, что пан не на том концентрирует внимание. Подумайте лучше вот о чем. Вы уверены, что, если бы не учили ничему свою соседку, то она бы выжила?

— Я… Нет, — не смог соврать чародей. — Скорее всего она все равно погибла бы.

— А вы?

— Я бы тогда точно умер, — кивнул Шулер.

— А если бы вы, наоборот, успели научить девушку большему, был бы у нее шанс выжить?

— Вероятно.

— Обдумайте эту мысль пан. Мы приехали, к слову.

Здоровенное старое здание в сердце Праги[1] встретило их оскалом битого стекла в окнах, хмурыми лицами в них же, и расписанными предупреждающими символами стенами. Дом Метели. Летом тут было прохладно, зимой — тепло, и всегда — безопасно. А все — благодаря его хозяину. Завей был зюзей. Могущественным демоном, одним из белорусских духов зимы, славящихся любовью к умерщвлению детей путем переохлаждения. Сказку о Морозко слышали? Все, что там после встречи с, собственно, Морозко — горячечный бред умирающей девушки. Живите теперь с этим.

Впрочем, конкретно этот зюзя стал покровителем и защитником беспризорников. Закоренелый борец со стереотипами, так сказать.

Первыми в помещение вошли подростки. Шулер и компания — следом. Внутри их встретила ватага беспризорников всех возрастов — от совсем детей, до почти полноценных юношей и девушек — равномерно распределенная по подоконникам, продавленным диванам, рассохшимся стульям со столами, и просто по полу. Ребятня уперла во вторженцев острия хмурых взглядов и прикрылась тяжелыми щитами глухого молчания. Дружелюбная атмосфера, ничего не скажешь.