Чародей на том свете

– Впал, впал, – подтвердил Открыватель Путей, спрыгивая со спины Нефернефрурэ. – Я это тебе ответственно заявляю.

– Д‑да? – покачал головой шаман.

Нетеру отпустил Фросю на водопой, и та с радостью устремилась к речке. С шумом и брызгами войдя в воду, мамонтиха принялась весело плескаться.

– Красиво! – уже чуть протрезвевшим голосом молвил шаман.

«Э, нет, так дело не пойдет!» – встревожился его четвероногий гость.

– Слушай, как тебя…

– Тэр‑Эр‑Гэн, – ответил хозяин. – Ч‑четвер‑тый, ик… – уточнил, немного подумав. – Вер‑хов‑ный шам‑ман эв‑венков!

«Ничего себе! – присвистнул про себя волчок. – Первооткрыватель ЭРЛАПА!»

Как же здесь оказалась птица столь высокого полета? Не может быть, чтобы такой большой человек, верховный жрец, находился один в пустынной местности.

Впрочем, тон, взятый в начале разговора, Путеводитель решил не менять. Как‑никак он небожитель, а эвенк, хоть и глава местечковой жреческой коллегии, но всего лишь человек. Однако ухо следует держать востро. Аура этого Тэр‑Эр‑Гэна показывает, что он малый не промах. Силен. Да и слуг, могущих отираться неподалеку, сбрасывать со счета недальновидно.

– А я Проводник, Открыватель Путей, – представился. – Вот и познакомились!

Верховный шаман кивнул, а сам глядел на говорящего черного пса бука букой. Постояв так некоторое время, он шагнул в свою палатку и вернулся уже в шапке, украшенной оленьими рогами, с бубном и колотушкой в руках.

Протянув бубен к огню, Тэр‑Эр‑Гэн слегка нагрел его, а затем легонько ударил по натянутой коже колотушкой. Прислушавшись к тихому звону магического предмета, эвенк ударил еще раз, потом и третий. Что там ему сказали его духи, Упуат не разобрал, но, очевидно, что‑то хорошее. Потому как шаман вдруг озорно и по‑доброму улыбнулся волчку и, кивнув на котелок, спросил:

– Присоединишься к моей трапезе, гость издалека?

– Спрашиваешь! – радостно протявкал Путеводитель.

Эвенк отложил в сторону орудия своего волшебства, превратившись в гостеприимного хозяина. Из походной торбы он извлек две металлические миски (как отметил нетеру, золотые), вилку и нож для себя, несколько лепешек и нечто, плещущееся в большой зеленой четырехгранной бутылке, при виде которой сердце волчка учащенно забилось.

Деловито разлив по мискам крутой, пахнуший неведомыми травами бульон и нарезав туда же по приличному куску мяса, шаман потянулся к штофу. Отвинтил пробку, понюхал, при этом вкусно причмокнув. Скосил глаз на Упуата:

– Ты как, Проводник?

– Ну…

– Понятно.

Из кармана своего плаща Тэр‑Эр‑Гэн добыл махонькую неглубокую мисочку, плеснул туда из бутылки и поставил на траву перед волчком.

– За знакомство! – хищно припал он к горлышку штофа.

– Х‑хор‑р‑роший ты мужик, Тэр‑р‑р‑Эр‑р‑Гэн! – сытно отрыгнув, прорычал Упуат, когда жидкость в заветной бутылке закончилась.

– Не сп‑порю‑у, – подтвердил шаман, уже вошедший в глубокий транс.

– Только к‑какой‑то гр‑р‑рустный.

Эвенк глубоко вздохнул.

– Или потер‑р‑рял ч‑чего?

– Ага! – согласился. – Но не ч‑чего, а к‑кого.

– И я тоже, – обрадовался Путеводитель.

– Дав‑ваай вместе искать, – предложил шаман.

– Д‑давай. А как?

Тэр‑Эр‑Гэн потянулся было к бубну, но затем махнул рукой. Встав на четвереньки, он заполз в свой чум, но вышел из него на двух ногах, торжественно неся перед собой на вытянутых руках резной деревянный посох. Внизу этот жезл заканчивался то ли оленьим, то ли лосиным копытом, а венчала его рогатая, наверное, лосиная голова.

– Поз‑накомься! – протянул его Упуату. – Эт‑то м‑мой Пров‑водник!

Волчок ткнулся носом в деревяшку. Пахло специфически. Бесспорно, в посохе таилась сила.

– Щас кам‑лать буду! – заявил шаман. – Внуч‑чку искать стану, Эйяно… Проворонили, г‑гады.

Погрозил кому‑то своим жезлом.

– Ушла в лес и не… и не верну… лась. Как бы не об‑бидел хто. Я их тогда с‑сам так об‑бижу…

Снова угроза посохом неким невидимым силам.

– А у меня др‑р‑руг пр‑р‑ропал, – пригорюнился Открыватель Путей.

– Н‑не боись‑сь, – успокоил собутыльника колдун. – Найдем. Ты з‑закрой глаза и п‑редс‑ставь себ‑бе своего д‑друга.

– Не поможет, – безнадежно отмахнулся хвостом нетеру.

Шаман сделал многозначительный жест рукой. Дескать, не торопись, увидим.

Присев у костра и вцепившись костлявыми руками в посох, Тэр‑Эр‑Гэн Четвертый начал негромко напевать. Чуткое ухо Путеводителя отметило, что шаманов язык внезапно перестал заплетаться, словно старый колдун лишь притворялся пьяным:

Бог мой, хозяин мой, сюда иди, предков зови.
Мои десять чумов, моя серебряная жена
Колтаркичан, моя мать,
Сюда бегите вместе, я начну вам жаловаться.
Хозяин леса, Отец мой, сюда приходи, здесь сядь,
Мы мяса тебе дадим…

Упуат вдруг почувствовал приближение чего‑то чужого. Шерсть на его загривке встала дыбом.