Чародей на том свете

– Может быть, злоумышленники упустили ее или бросили, не справившись с затеянным…

– Вы бы не согласились переключить на ее поиски хотя бы часть своих людей? – с надеждой спросил Дмитрий Андреевич.

Полковник чуть не рассмеялась – столь забавна и беззащитна была наивность этого человека, видимо, здорово оторвавшегося от жизни за годы, проведенные в патриархальной Эвенкии.

– Понимаете, – продолжил Бакалов-Синицкий, – это молодая самочка, не имеющая опыта жизни в лесу; мы ведь только начали разворачивать программу акклиматизации мамонтов в дикой природе… С ней может случиться все что угодно!

Экзобиолог жалобно хлюпнул носом:

– Одним словом, вы должны помочь нам ее найти.

– Видите ли, дело в том, что у нас несколько другие задачи, – пояснила Мариелена Прекрасная, стараясь как можно более мягко изложить свои мысли, в оригинале звучавшие как «А не пошли бы вы подальше со всеми вашими мамонтами и японцами!». – Мы не контрразведка и не служба охраны особо ценных объектов. Мой отдел занимается очень специфическими вещами, и я просто не в силах…

– Нет, вы поможете уважаемому профессору! – вдруг взвился министр. – Я, как представитель суверенной Эвенкии, на территории которой вы находитесь, со своей стороны настаиваю, чтобы вы приложили все силы для розыска редкого животного!

– Увы, ничем помочь не могу, у меня нет такой возможности. Более того, если вдруг окажется, что ваш мамонт забредет в запретную зону, я, возможно, даже буду вынуждена приказать открыть огонь.

– Па-азвольте, па-азвольте! – всполошился ученый. – То есть как это открыть огонь?!! На каком таком основании вы грозитесь убить ни в чем не повинное существо?!

– В соответствии с приказом я обязана не допустить в охраняемую зону ничьего проникновения, – отчеканила Протопопова. – Понимаете, ни-чье-го! А если эти ваши шпионы прицепили к этому вашему мамонту аппаратуру наблюдения? Или вообще хорошенькую фульгуритовую мину? Раз – и никакого Золотого Чума!

Последнее было сказано не столько для академика, сколько для местной власти.

– Вы с ума сошли, сударыня! – возопил Бакалов-Синицкий. – Что за чушь вы городите?! А если туда, в эту вашу, с позволения сказать, зону, пробежит белка или мышь? Вы тоже будете по ним стрелять? А по бабочке или синице? К ним ведь тоже можно многое прицепить. А про кротов вы не забыли? Вдруг они пророют тоннель, по которому пролезут японские шпионы и украдут ваш Золотой Чум??

– Я от имени суверенного народа Эвенкии заявляю, что при попытке убить мамонта вы все пойдете под суд за злостное браконьерство! – вступил в разговор министр национального своеобразия, грозно наливаясь кровью. – Имейте в виду, – строго погрозил пальцем Само, – мамонты взяты под опеку эвенкийского народа и в соответствии с указом нашего президента пользуются особыми привилегиями. Между прочим, наш президент хороший приятель вашего! Так что не вздумайте!

Протопопова и сама поняла, что перегнула палку. Тем более что инструкции, полученные в столице и недвусмысленно требовавшие любой ценой не подпускать к Объекту людей, и впрямь ничего не говорили ни о мышах с белками, ни тем более о мамонтах.

– Хорошо, вы, пожалуй, правы, – кивнула она. – Если ваш мамонт появится в охраняемом районе, то мы приложим все силы к его задержанию… То есть, конечно, к тому, – поправилась тут же, – чтобы он в целости и сохранности был вам возвращен. Извините, уже заговариваюсь.

– Я намерен остаться здесь, – твердо сообщил Дмитрий Андреевич. – Уже поздно, а кроме того, если появится животное, мое присутствие будет необходимо.

– Ладно, устраивайтесь, где вам угодно, – согласилась Протопопова. – Любая палатка или фургон в вашем распоряжении.

Мысленно она усмехнулась. Вероятно, ученого мужа сильно испугало ее заявление насчет возможной печальной судьбы мамонтихи… как ее там, Евлампии, Евдокии? И теперь он намерен не иначе как дежурить всю ночь, не смыкая глаз, чтобы злобные милитаристы не пристрелили его драгоценную скотинку.

* * *

«Ситуация прямо фантастическая», – рассуждал Даниил.

Он едет на мамонте, а рядом с ним сидит, только руку протяни, девчонка, от которой он буквально без ума. Но что-то мешает просто протянуть руку, коснуться ее и сказать нужные слова…

И вовсе не присутствие посторонних. В данном случае одного – ехидного желтоглазого нетеру. Их ездовое животное не в счет.

– Кстати, – начал Данька, чтобы отвлечься, – все хотел спросить: а что ты в тайге делала одна, да еще в этом урочище? Вроде это плохое место. Или секрет?

– Да нет, не секрет. Я готовилась к главному посвящению, когда меня захватили эти уроды.

– Что, прямо в тайге? – сыронизировал археолог.

На ее личике, освещенном ущербной луной, явно отразились сомнения. Можно ли обсуждать тайны ее племени с чужаком.

– Да, именно в тайге, – наконец решилась она. – Шаманы издревле, когда приходило время обрести силу, уходили в тайгу, в тундру или горы и искали там духов. Именно в таких нехороших местах иногда еще появляются Старые Хозяева…

– Ну и как, нашла? – Даня понял, что ляпнул глупость, но не смог в очередной раз удержаться, чтобы не пошутить.