Чародей и Дурак (Книга Слов - 3)

Мелли кричала во всю мочь. Она узнала убийцу: это был Трафф, наемник Баралиса. После этой последней вспышки ясность рассудка покинула ее. Дальше она уже ничего не помнила. Кроме Таула. Рыцарь пришел - он ничего уже не мог исправить, но ее он спас. Таул никогда ее не оставит. Ей не нужен был рассудок, чтобы это знать, - она знала это сердцем.

Мелли качалась взад и вперед. Вперед, вперед, вперед.

Водяные часы повернулись еще на одно деление. Через минуту исполнится месяц. Месяц, как она вдовеет, месяц, как скрывается. Месяц, как кровь не показывалась из ее лона.

В тот день они не просто обвенчались, но стали мужем и женой. Брак все-таки осуществился, и только она одна в Обитаемых Землях знала об этом. Но недолго ей оставаться в одиночестве. Рука Мелли бережно охватила живот. В последний раз ее кровь показалась там, на ступеньках, ведущих в комнаты герцога. Кровь разрыва, а не месячных. И с тех пор - ничего.

В ней растет дитя - дитя герцога и его наследник, если это мальчик. Мелли растопырила пальцы, чтобы прикрыть весь живот. Как-то город Брен воспримет эту весть? Ответ не заставил себя ждать. Ее попытаются опорочить - заявят, что ребенок не от герцога или что она зачала его до брака. Ложь и клевета обрушатся на нее - ведь многие и так уже считают ее соучастницей в убийстве. Ну и пусть. Единственное, что имеет теперь значение, - защитить эту новую жизнь.

Дитя родится через восемь месяцев, и она охранит его - всеми силами тела и души, всей своей жизнью. Она забрала у герцога меч и украла его судьбу - это испытание послано ей в искупление.

Мелли встала и положила руку на водяные часы, накренив конус. Они пробили следующий час преждевременно - если бы и все остальные часы шли так быстро. Ей не терпелось произвести дитя на свет.

Если это будет девочка, она разделит власть с Катериной. Если будет мальчик - он заберет все.

I

- Опостылело мне бегать по улицам в поисках работы, Грифт. Мозоли мне прямо житья не дают.

- А сколько у тебя на ногах мозолей, Боджер?

- В последний раз я насчитал четыре штуки, Грифт.

- Ну тогда придется побегать еще малость. Счастливое число - пять, а не четыре.

- Какое же может быть счастье в пяти мозолях, Грифт?

- Мужчине с пятью мозолями не грозит бессилие, Боджер.

- Бессилие?

- Да, Боджер. Эта напасть поражает только тех, кто мало ходит пешком.

- Но капеллан говорил, что от бессилия можно излечиться, лишь проведя ночь в молитвенном бдении.

- Может, и в бдении, да только не в молитвенном. Бдение бдению рознь. - Грифт многозначительно покачал головой, и Боджер кивнул ему в ответ.

Приятели шли по улице в южной части Брена. Было позднее утро, и накрапывал дождь.

- А все-таки нам повезло, Грифт. Нас всего лишь выгнали - а могли высечь и в тюрьму посадить.

- Да, Боджер. Напиться на посту - это не шутка. Мы дешево отделались. - Грифт остановился, чтобы соскрести лошадиный навоз с подошвы. - Они могли бы, конечно, уплатить нам жалованье за месяц вперед, прежде чем выкидывать на улицу. Теперь нам и поесть не на что - не говоря уж о том, чтобы купить лошадей и вернуться назад в Королевства.

- Ты же сам и потратил все наши деньги, Грифт, - на эль.

- Что поделаешь, Боджер. Без эля тоже не жизнь. Хоть ложись и помирай. - Грифт обезоруживающе улыбнулся. - Ты еще спасибо мне скажешь, Боджер. А работу мы найдем, не сомневайся. Через две недели свадьба Катерины и Кайлока, и чего только не подвернется для таких умельцев, как мы с тобой.

- Никто нам работы не даст, Грифт. Лорд Баралис теперь почитай что правит городом - и всякий, кто нам поможет, рискует своей шкурой. - Боджер плотнее запахнулся в плащ. Он терпеть не мог дождя - от влаги у него волосы вставали дыбом. - Надо сделать так, как я говорю: уйти из города, перевалить через горы и вступить в высокоградскую армию. С тех пор как Кайлок убил халькусского короля, Град принимает всех и каждого. Всякий, кто хочет сражаться за них, получает пять медных монет в неделю, новенький панцирь и вдоволь козлятины.

- Если мы примкнем к Граду, Боджер, то окажемся на побежденной стороне, - заверил, сплюнув, Грифт. - Понятно, что северные города так и кипят от злости - но Брен и Королевства никогда еще не были так сильны, как теперь. Кайлок за последние три недели занял почти весь Восточный Халькус. Вся страна, можно сказать, принадлежит теперь ему. И кто знает, где он остановится.

- Я слыхал, он хочет поднести Халькус Катерине как свадебный дар, Грифт.

- Что ж, после гибели короля Хирайюса это труда не составит.

Боджер медленно покачал головой:

- Страшное дело, Грифт. Шатер для переговоров - священное место.

- Для Кайлока нет ничего святого, Боджер.

Боджер, собравшись кивнуть, увидел вдруг в толпе знакомую фигуру.

- Эй, Грифт, гляди-ка - не юный ли Хват вон там? - И Боджер, не дожидаясь ответа, ринулся вперед с громким криком: - Хват, Хват! Постой!