Чародей

Наконец я увидел замок, подобный звезде. На зубчатой стене стоял Вальфатер – далекая крохотная фигурка, но ясно различимая. Одна рука скрывалась под длинной бородой, другая сжимала копье; на голове у него вместо широкополой шляпы, которую он носил во время странствований по дорогам Митгартра, красовался рогатый шлем – корона Вальфатера.

Наши взгляды встретились, и Облако тотчас же перевернулась в воздухе, обратившись копытами к Скаю, а спиной к нашему миру, – и теперь замок Вальфатера оказался под нами.

Если бы он поманил нас рукой, мы бы моментально спустились к нему. Но мы продолжали набирать высоту, хотя я чувствовал, что он хотел, или, по крайней мере, не возражал, чтобы я вернулся в его замок. Мы поднимались все выше и выше, пока Митгартр снова не оказался под нами.

Об этом мне неприятно упоминать: я принял за Редхолл другой замок. Я ошибся, и к воротам замка спустились Облако, Гильф и я; и я постучал в них большим железным кольцом, а потом нетерпеливо постучал еще раз, ибо было уже поздно. Наконец ко мне вышел слуга. Я спросил, Редхолл ли это (ибо замок стоял на дороге в Кингсдум), и он заверил меня, что нет, что Редхолл находится дальше к югу. В подтверждение своих слов он показал геральдические фигуры, изображенные на стене здания и на воротах, а потом предложил остановиться там на ночлег. Я поблагодарил слугу, но объяснил, что настроен заночевать в Редхолле. Уже тогда я знал, что мне не придется провести там много ночей, и хотел, чтобы их оказалось по возможности больше.

Дальше на юг поскакали мы во весь опор, а Гильф несся впереди, словно преследуя зверя по горячему следу, и наконец (к тому времени, когда любая другая лошадь уже давно выдохлась бы) я свернул в сторону, чтобы снова спросить, ибо мы покрыли значительное расстояние, и я опасался, что мы не заметили Редхолл в темноте и проехали мимо.

Ворота находились в плачевном состоянии, а дом за ними в еще худшем. Я уже собрался двинуться прочь, никого не тревожа, но в последний момент узнал в каменном изваянии перед входом фигуру мантикоры. Тогда я, разумеется, постучал, закричал и заколотил по обшарпанной, потемневшей от дождей двери рукояткой кинжала.

Ко мне вышла старуха со свечой, сгорбленная и почти беззубая. Понимая, что она может испугаться вооруженного мужчины, явившегося в столь поздний час, я назвал свое имя и сказал, что я всего лишь заблудившийся путник, не имеющий злых намерений.

– Очень жаль. Я надеялась, вы пришли убить меня.

– Всего-навсего спросить дорогу, – сказал я, – и сообщить добрые вести. Это Голденлаун?

Она молча кивнула.

– А где находится Редхолл?

– В полутора лигах отсюда. – Она указала на юг. – Там нет хозяина. Вряд ли они откроют вам, а у нас почти ничего нет для вас.

– Теперь там снова есть хозяин, – сказал я. – И хозяин этот – я, но я еще не видел своего замка.

При моих словах старуха немного выпрямилась, и, хотя она не улыбнулась, лицо ее просветлело.

– Инеистые великаны пришли сюда с первыми заморозками много-много лет назад.

– Да, – сказал я. – Я так и понял.

– Его тогда не было, сэра Равда. – Она пососала беззубые десны. – Ушел на войну. Он бы нас выручил. Вы останетесь?

– В Редхолле? На несколько дней, наверное.

– Здесь.

– Нет, я намерен лечь спать на своей собственной кровати, хотя кровать эту я еще никогда не видел. Я сказал, что меня зовут сэр Эйбел Благородное Сердце. В общем-то, это правда: такое имя я ношу уже много лет. Теперь мне надо привыкнуть представляться и сэром Эйбелом Редхоллом также.

– Я желаю вам доброй ночи, сэр Эйбел.

Дверь начала закрываться.

– Подождите, – сказал я. – Вы еще не услышали мою добрую весть.

– Я думала, это она и есть. И что за весть такая?

– Ваша хозяйка, леди Линнет, скоро вернется.

Старуха уставилась на меня немигающим взглядом и молчала так долго, что я уже решил, что она не произнесет более ни слова, и потому отступил на шаг назад, собираясь уходить. Тогда она спросила:

– Вы эльф?

– Нет. И порой я сожалею об этом.

– Пришли помучить меня!

– Я бы никогда не сделал такого. Леди Линнет возвращается, чтобы вновь вступить во владение своим имуществом, вместе с госпожой Этелой. Вы должны подмести полы и привести дом в пристойный вид, насколько возможно.

– Это мой дом, – сказала старуха, – и я – леди Лис.

С этими словами она затворила дверь. Я слышал доносящиеся из-за нее рыдания все время, пока стоял на месте.

Ангриды не разоряли Редхолл или же все здесь восстановили после набега. Каменные столбы, увенчанные фигурами львов, отмечали начало подъездной дороги протяженностью в поллиги, узкой, но в хорошем состоянии. Она вела к широким воротам, по обеим сторонам от которых возвышались башни и тянулась крепостная стена весьма внушительного вида. Ворота были заложены засовом, но на звук висевшего на них рога ко мне вышли четыре сонных воина. Старший из них сказал:

– Вы слишком поздно, сэр рыцарь. Вернее, слишком рано. Эти ворота закрываются с появлением вечерней звезды и не открываются до часа, когда тьма рассеивается настолько, что человек в состоянии пользоваться луком. А потому ступайте прочь.