Чародей

— Что ж за чародей такой? — в сердцах взломщик по своему обыкновению вытащил нож, выискивая взглядом подходящую мишень, чтобы спустить пар.

— Получародей, — поправил его командир.

— Это как?

— А вот так. Потому что вторая половина — искусник!

— Да ладно?! Такого не бывает!

— Значит, бывает! Ты вырубился раньше и весь бой не видел, а я-то помню, как он действовал. Так что слушай, что говорю.

Кирин помрачнел и спрятал нож:

— Дела… Что дальше, командир?

Дорникус вздохнул и медленно встал на ноги. Потрогал удавку на шее.

— Не знаю, — честно признался он. — Одно скажу: самим против него лучше даже не рыпаться. Пошли в таверну: подождем, когда он вернется.

— И что тогда? Вытянет из нас всю информацию о себе и грохнет. Мы его убить хотели — такое не прощают!

Командир грустно улыбнулся:

— Уже вытянул все, что только можно. Он же чародей — не забывай. При этом он спокойно мог убить тебя с Боркусом прямо здесь — для задушевных бесед ему вполне хватило бы меня одного. Нет, я думаю, у него на нас какие-то планы. Сомневаюсь, правда, что они нам понравятся. Но все-таки еще поживем. Глядишь, что и подвернется.

— А может, сольем информацию, пока можем? Глядишь, заказчики подоспеют, и у нас появится шанс?

— Сам об этом все время думаю. С одной стороны — ты прав. Но, скорее всего, он, как вернется, снова допросит. И мы сами ему все расскажем. Тогда точно не пощадит… Ладно, хватит рассиживаться, давай за дело.

Наскоро приведя себя в порядок и поискав выходы из переулка, которые почему-то перестали существовать, охотники за головами сели решать неожиданную проблему.

* * *

В довольно большой, но не очень чистой комнате одной из таверн города танцевала обнаженная девушка. Ее тело было прекрасно. Его изгибы цепляли взор и не отпускали, а движения наталкивали на мысль о текучей воде и гибкой иве у реки. Напротив красотки у стола сидел мужчина, довольно улыбаясь и прихлебывая крепкое вино. Под столом уже лежала пустая бутылка, на столе — початая. Мужчина уже почти довел себя до ведомой только ему кондиции. Он расслабился и получал удовольствие. А ведь совсем недавно сам говорил, что чародеи даже в полностью подавленном состоянии могут выкинуть что-то неожиданное. Зря он забыл свои слова. Если бы он смотрел на девушку, как умеют только искусники и чародеи, то увидел бы кое-что интересное. В ауре танцовщицы волной поднялось яркое пламя, иногда принимающее форму крылатой ящерицы — точно такой, что застыла, раскрыв крылья, на плечах девушки. Эта волна заставляла потускневшую ауру, застывшую точно болото, пульсировать, светиться ярче. В те моменты, когда пламя принимало форму дракона, он с явным удовольствием проглатывал угнездившиеся в узловых точках конструкты. Мужчина все же почувствовал легкое беспокойство, но неправильно истолковал его.

— Хватит, надоело! — Чародей стукнул по столу кружкой. — Иди сюда и помассируй мне ноги! Ты в своем дворце, наверное, никогда такого не делала, но я научу тебя ублажать настоящих мужчин!

Девушка приблизилась и опустилась на колени, послушно стягивая с него сапоги. Поэтому он не заметил, как глаза рабыни полыхнули гневом и презрением. Ее движения стали замедляться. Мужчина совсем расслабился и зажмурился от удовольствия. Все же что-то не давало ему покоя. Он схватил пленницу за волосы, разворачивая ее лицом к себе, настороженно заглядывая в глаза.

Карина, а это была именно она, в тот же момент протянула руки к похитителю, будто собираясь его обнять.

Тишину комнаты разорвал крик боли и муки. Чародея швырнуло на стену, когда гравитационный удар превратил его достоинство в месиво.

— Сейчас я покажу тебе, как я умею ублажать мразей! — хрипло пообещала Карина. Охотник от боли полностью потерял контроль над собой, и девушке не стоило никаких трудов внедрить в его ауру своих конструктов. — Нет, ты не умрешь быстро, и я не дам тебе потерять сознание. Ты, ничтожество, сейчас узнаешь свое место!

В коридоре кто-то пробежал, но Карина не обратила на это внимание. Она подняла и припечатала чародея к стене, не давая ему согнуться. Тот смотрел на нее мутным взглядом, который под воздействием конструктов Карины стал проясняться.

— Тварь!.. — запузырилась кровавая пена на его губах, а губы исказились в гримасе ненависти.

— Тварь, говоришь? — Так же негромко спросила девушка и снова вытянула в сторону мужчины руку. По его колену будто ударили огромным молотом, раздробив его в лепешку. Нижняя часть ноги неестественно повисла на остатках кожи — ногу почти оторвало. И снова крик боли, от которой нет спасения в беспамятстве. Чародей, каким бы сильным он ни был, уже не в состоянии был не только чародействовать, но и просто думать о чем-то другом, кроме боли.

В дверь комнаты заколотили.

— Что там у вас происходит? Открывайте!

Карина мельком глянула на вход, и туда сейчас же полетела стайка конструктов, которые быстро исчезли, просочившись сквозь преграду. В коридоре наступила тишина. Девушка снова повернулась к похитителю.