Чародей

– Отойди в сторону, злая тень, – закричал он, щелкнул кнутом и сделал знак против зла, а затем пробормотал заклинание против всех призраков и злых духов.

– Спокойно, Хилто! – наконец проговорил призрак. Луна светила так ярко, что фигура отбрасывала на твердый сланец под ногами длинную тень, а голова ее светилась, будто расплавленное серебро в тигле.

– Это я, Маг Таита.

– Не может быть! – крикнул Хилто. – Я оставил Таиту в Гебель-Нагаре на закате. Я знаю тебя. Ты – ужасная тень из нижнего мира, притворившаяся Магом.

Таита шагнул вперед и схватил Хилто за правую руку.

– Почувствуй тепло моей плоти, – сказал он и поднес руку Хилто к своему лицу. – Пощупай мое лицо и послушай мой голос.

Однако лишь после того, как Бэй коснулся груди Таиты костью льва, понюхал, нет ли в его дыхании зловония могилы, и объявил, что он тот, кем представился, старому воину пришлось согласился с этим.

– Но как вы попали сюда, опередив нас? – спросил он горестно.

– Это пути посвященного, – сказал ему загадочно Бэй. – Лучше никогда не задавать такой вопрос.

– Хилто, у тебя на теле есть что-то, что подвергает всех нас смертельной опасности. – Таита отбросил подробности. – Оно источает запах смятения и смерти.

– Я не знаю, что это может быть, – неловко сказал Хилто.

– Это что-то доверил тебе сам Египет, – настаивал Таита, – и ты хорошо знаешь об этом.

– Сам Египет. – Хилто почесал бороду и покачал головой.

Таита протянул руку, и Хилто, вздохнув, сдался без дальнейшего сопротивления. Он полез в кожаную сумку на своем поясе и достал папирус. Таита забрал у него свиток.

– Ничего не говори об этом, – предупредил его Таита, – никому, даже самому фараону. Слышишь, Хилто?

– Слышу, Маг.

Таита взял папирус в правую руку и стал сосредоточенно смотреть на него. Через несколько мгновений на свитке появилось крошечное горящее пятнышко, в ночной воздух поднялся легкий дымок, а затем вдруг весь папирус охватило пламя.

Таита, не отдернув пальцы от высокой температуры, держал его, пока он не сгорел, и затем растер остатки в пыль.

– Это волшебство, – выдохнул Хилто.

– Всего лишь ловкость, – пробормотал Бэй. – Такое может даже ученик.

Таита поднял правую руку в благословении.

– Пусть боги хранят вас во время вашей поездки, – сказал он и после посмотрел, как повозка отъехала и слилась с мраком.

Когда Таита снова очутился около маленького горящего очага в пещере Гебель-Нагары и стоял, отогревая старые кости от холода пустыни, он смотрел на спящего у задней стены Нефера, укрытого овчиной.

Его не рассердила жалкая попытка мальчика обмануть его. Возраст не иссушил его человеческие чувства, не затуманил воспоминания о мучениях страсти, и он сочувствовал желанию Нефера уменьшить страхи и страдания Минтаки. К этому добавлялась глубокая, граничащая с любовью привязанность, которую он испытывал к Минтаке.

Он не стал распекать Нефера из-за возможных последствий этого порыва сострадания. Он дал ему опиум веры в то, что Минтака скоро узнает – он все еще жив.

Он присел на корточки около Нефера и, не притрагиваясь к нему, осторожно проник во внутреннюю сущность мальчика. Благодаря большому опыту при работе со своим пациентом он легко достиг этого. Нефер метался, стонал и бормотал что-то бессвязное. Даже в глубоком сне сила Таиты, наброшенная на него будто сеть, затронула его и чуть не разбудила.

Его тело быстро следовало по пути к полному восстановлению. Таита опустился глубже. Дух мальчика был силен, и он ничего не потерял в испытании, через которое прошел.

Совсем скоро мы сможем приступить к нашему следующему делу.

Он вернулся к очагу и положил в огонь еще несколько веток акации. Затем лег, но не для того, чтобы спать, поскольку в его годы нуждаются лишь в нескольких часах сна за ночь, а чтобы открыть свой ум потокам, вызванным событиями, часть которых произошла давно, а другие намного позже. Он позволил им кружиться в водовороте вокруг него, как если бы он был скалой в потоке существования.

Следующая луна прошла еще быстрее, чем предыдущая, поскольку Нефер становился все более сильным и неугомонным. С каждым днем его хромота становилась менее заметной и наконец исчезла. Скоро он бегал вместе с Мереном от дна долины до гребня холмов. Эти соревнования стали обычной частью их жизни в оазисе. Первое Мерен выиграл легко, но вскоре все изменилось.

На рассвете двадцатого дня после отъезда Хилто они начали бег от входа в пещеру и помчались через каменное дно долины плечом к плечу, но когда стали подниматься на холм, Нефер вырвался вперед. На полпути он внезапно сделал мощный рывок вперед и оставил Мерена позади. На гребне холма он обернулся и засмеялся над Мереном, торжествующим жестом положив руки на бедра. На рассветном ветру его длинные густые локоны развевались за плечами. Позади него вставало раннее солнце, и золотые лучи образовали нимб вокруг его головы.