Чара силы

Голова змеи покачивалась над ним, выбирая место для второго удара. Она нанесла его внезапно — нос врезался в плечо, потом — в бедро, потом — в бок. Но Даждь уже приготовился, став единым комком костей и мускулов, пошатнуть который было не так просто. Приседая, нагибаясь, порой отскакивая и меняя позицию, он не отрываясь следил за противником, выбирая время и место для ответного удара.

Выжидать его заставляло и необычное положение, в котором он оказался. Даждь понаторел в схватках, он мог биться любым оружием с любым противником, но не сейчас, когда под руками нет ничего — подошел бы сапог, ремень, шапка… Но поблизости не было ни одного подходящего предмета. Только разве…

Спасаясь от очередного удара, Даждь метнулся в сторону и с быстротой молнии перекатился на бок, оказавшись возле крошечного клочка песка — остатка заваленного деревьями пляжа. Змея не успела заметить его броска, и это дало витязю преимущество. Пока она разворачивалась, он вскочил и, подпустив ее ближе, швырнул ей в морду пригоршни песка.

Песок не мог причинить вреда глазам змеи, но она приостановилась, когда песчинки ударили ее по носу. А Даждь бросился дальше, обходя змею по урезу воды — единственному ровному месту.

Он не почувствовал броска змеи, но внезапный толчок сбил его с ног.. Даждь растянулся на песке. Змея выросла над ним, подтягивая кольца.

— Думал сбежать? — прошипела она довольно. — От меня не уйдеш–шь, если я не захочу! А ты станеш–шь моим, человек–чародей! Станеш–шь, потому что я так хочу…

Нарочито медленно Даждь обернулся, взглянув в глаза врагу. Змея свернулась клубком — только голова с хвостом торчали из серебристо–молочных, со слабым розовым отливом колец. Она выглядела довольной.

— Смирилс–ся? — прошипела змея. — Что ж, иди ко мне!

Даждь встал — по–прежнему медленно и осторожно, даже нарочно прихрамывая, чтобы змея поверила в его нежелание и неспособность драться. Одновременно глаза его лихорадочно шарили вокруг — не найдется ли чего подходящего…

…Падая, громадный столетний явор выворотил добрую половину своих и чужих корней. Среди них оказались и корни дуба — яворова ровесника. Мощный дуб — настоящий витязь лесов — выстоял, но, если можно так сказать, на одной ноге: ствол его чуть треснул, развороченный корнями падающего явора, и образовался расщеп. Не у каждого урагана достанет силы так переплести деревья — нужна особая, тайная сила. Как раз та, что есть у змеи…

Даждь смерил глазом расстояние. Человек в расщеп проскочит — даже. такой, как он. А вот змея наверняка застрянет. Чтобы пробраться, ей придется выбить ствол явора из щели и… Но для этого она должна погнаться за ним.

Витязь повернулся к змее.

— Ты меня еще не поймала, — заявил он. — Рабом своим сделай, тогда и приказывай!

Длинный гибкий хвост тут же взметнулся, намереваясь схватить человека, но Даждь отпрянул в сторону, и тот только просвистел над ним. В ту же секунду витязь отпрыгнул, рванувшись ближе к расщепу.

— Бежать? — рявкнула змея. — Стой!

Хвост догнал его и захлестнул талию, словно аркан кочевника. Даждь почувствовал, как его поднимают в воздух. Чтобы остудить его, змея перевернула противника вниз головой и окунула в реку. Она держала его там до тех пор, пока человек не перестал дергаться.

Только тогда змея вынула Даждя из воды и поднесла к своей голове, которая покачивалась в воздухе на высоте примерно в три сажени.

— Понял, — блеснули глаза, — что со мной шутить опас–сно?

Даждь только отфыркивался, ловя ртом воздух. Хвост стиснул его живот и грудь, и воздуха для нормального дыхания не хватало. Руки его оставались свободными, но пользы от этого было мало. Он болтался в объятиях змеи, чувствуя себя как никогда беспомощным — ведь стоит ей нажать посильнее…

— Понял, — кивнул он.

— Это хорошо, что ты смирился. — Змея приблизилась к самому лицу своего пленника. — Тебе будет хорош–шо…

Даждь затаил дыхание. Перед ним покачивался нос змеи — не тот костяной горб, которым она толкала его до сих пор, а те две нежные дырочки, из которых сейчас со свистом вырывался воздух.

И кулак Даждя врезался в этот чувствительный нос. Его пальцы что‑то ощутимо царапнуло, и змея не зашипела — взревела от боли и ярости.

Кольца ее разжались, и Даждь упал на землю. Тут же толстое тело обрушило удар — но витязя на том месте не оказалось. Не чуя под собой ног, он ринулся к расщепу.

Уже не шипя, а рыча от ярости, змея бросилась в погоню. Хвост ее бешено хлестал по кустам, но она хотела схватить ненавистного врага зубами, ощутить вкус его крови, почувствовать его боль и ужас прежде, чем раздавить и проглотить.

Человек метнулся в сплетение сломанных стволов и корней — будто это ее остановит. Да она сметет завал в считанные мгновенья! Беглец не успеет даже поверить в то, что успел первым!..

Обдирая плечи о щепки, Даждь прорвался в щель, чувствуя на спине горячее дыхание змеи. Последним рывком он прыгнул вперед, через заросли искореженных кустов, продрался сквозь них — и не сразу поверил глухому хряску.