Чапаята

— Воспитанные люди не орут и, войдя в дом, ноги вытирают. Видишь — половик у порога… Приехал на тачанке, а порядка не знаешь. — И обратился к председателю сельсовета: — Как думаешь, Михалыч, можно такому пакет доверить?

— Думаю, что нельзя, — сухо ответил тот.

— Как же это, — пролепетал Сенька, — зря, выходит, коня гнал? Вот-вот другие прискачут…

— Им и отдадим.

— А родного сына побоку?

— Правила игры для всех равны…

Вася стоял на крыльце и все слышал. Он быстро заправил рубаху в штаны, надвинул дедушкину папаху на лоб. Вбежал в кабинет, отдал честь:

— Здравия желаю, товарищ Морозов! Адъютант-чапаевец Василий Климов прибыл за секретным пакетом…

— Ну вот, это другое дело, — улыбнулся товарищ Морозов и покосился на сына: — Поучись у своего товарища!

Он выдвинул ящик стола и вынул что-то длинное и узкое, завернутое в бумагу и перевязанное шнурком.

— Получай, адъютант Климов! — протянул Васе сверток и шлепнул ладонью по столу.

Ребята спустились с крыльца. Уши, щеки и нос-редиска у Сеньки красные. На лбу капельки пота. Можно подумать, что он только что из бани.

Расстроенный Сенька отчаянно щелкнул кнутом, и Буланый тронулся с места карьером. Слышно было, как на соседней улице дребезжат тачанки, кричат, погоняя коней мальчишки. Они еще не знают, что в сельсовете больше нет секретного пакета…

Генерал Чапаев дождался, когда возвратились остальные тачанки и только потом назвал имена победителей. Солнечные трубы оркестра грянули радостный марш. Народ у дороги загомонил, захлопал в ладоши. На какой-то миг Вася увидел в толпе по-чапаевски подкрученные усы дедушки Анисима.

Генерал Александр Васильевич Чапаев со свертком в руках подошел к тачанке, впереди которой по стойке «смирно» стояли Сенька и Вася.

— Подарок один, а победителей двое. Кому вручать?

И тут Сенька подался вперед:

— Отдайте Васе, товарищ Чапаев. Это все он…

— Ну что ж, Васе так Васе! Мал, да удал! — согласился генерал. — Возьми, победитель, и разверни. Пусть все увидят почетную награду!

Вася развернул сверток и ахнул: сверкнула сабля!

Маленькая сабля была отлита из настоящей стали и вложена в настоящие ножны. Блеск металла слепил глаза, и Вася не заметил букв на сабле.

И тогда генерал по-отечески потрепал малыша за вихор и, взглянув на подарок, громко прочитал слова, которые были когда-то выбиты на чапаевской шашке, а теперь — на Васиной награде: «Без дела не вынимай, без славы не вкладывай!»

РОДОМ ИЗ НОВОГО ПЕТРОГРАДА

Давным-давно, когда я был еще совсем маленьким, мы всей семьей — папа, мама и я — переехали жить в село Новый Петроград, что в пятидесяти километрах от города Пугачева, к дедушке Косте и бабушке Кате.

Вот тогда-то дедушка и стал моим лучшим другом. Мы были неразлучны. Вместе и в речке купались, и в лес по ягоды ходили, и Буренку встречали у калитки вечером, когда стадо возвращалось с пастбища. Про нас люди так и говорили: «Куда старенький, туда и маленький. Водой не разлить!»

Дедушка работал сапожником. Он и меня учил латать обувь. Ему приносили кто рваные сапоги, кто ботинки без каблуков, кто сандалии с оторванным ремешком.

Прежде чем приступить к починке, дедушка надевал брезентовый фартук, поудобнее усаживался на дубовый табурет перед верстаком, брал нож и шило, весело говорил мне:

— Возьмемся за дело, внучек! Будешь моим помощником.

Я вставал рядом и показывал, где надо заделать дырку в обуви.

— У тебя глазенки востренькие, — хвалил меня дедушка. — Мне, старенькому, одному бы не управиться.

Дедушкины глаза близоруко щурились. Морщинки-паутинки возле глаз оживали в доброй улыбке.

Он прилаживал к обуви кожаные заплаты, с помощью шила пропускал через них дратву и изо всех сил стягивал толстую смоляную нить. Она оставляла на ладонях глубокие темные следы. Потом дедушка никаким мылом не мог отмыть их.

Работая, дедушка никогда не давал мне скучать. Непременно что-нибудь рассказывал. Чаще всего про свою жизнь, про то, как воевал против белых, как встречался с Чапаевым.

В селе все любили моего дедушку. Знакомые называли его «Костя — красный партизан» или «красногвардеец Костя». Это потому, что первый чапаевский отряд, в котором он служил, именовался вначале партизанским, потом — красногвардейским. Позже отряд стал дивизией. Дедушка показывал мне свое удостоверение. Там написано: «Чапаевский красный партизан, красногвардеец».

— Точно такие красные книжечки, — сказал он мне, — берегут в нашем селе и остальные мои ровесники. Все мы, внучек, добровольцами вступили в красное войско Чапая, чтобы завоевать для бедных новую, светлую долю.

С к а з п е р в ы й САМОВАР С МЕДАЛЯМИ

От старого времени сохранился у дедушки огромный-преогромный самовар. Таких я ни у кого не видел. Когда дедушка впервые поставил его на стол, я даже ахнул. Потом притронулся пальцем к самовару и взвизгнул от боли.

— Ты с ним поосторожнее. Только что вскипятил, — предупредил дедушка. — Самовар у меня не простой. Заслуженный!