Чапаев

«Василий Иванович Чапаев, упрямо отсиживавшийся в полном окружении, принял, наконец, решение об отходе в Пугачевск. Он созвал командиров на совещание и здесь сообщил о своем решении. Командир Гарибальдийского кавалерийского полка тов. Бубенец спросил: «А если теперь не прорвемся, Василий Иванович, что тогда будем делать?» Чапаев резко ответил: «Или погибнуть, или во что бы то ни стало прорвать фронт». Командиры молча согласились с решением начальника. По приказу Чапаева основная задача по прорыву была возложена на кавалерийский полк.

В 3 часа 18 октября кавалерийский полк приступил к выполнению своей задачи. Лихим налетом он ворвался в хутор Каневский, занятый противником. Здесь произошла рубка. На поддержку коннице выступил Пензенский полк. Отбивая атаки наседавшей на него пехоты противника, неся большие потери от ее огня, он достиг, наконец, хутора. За Пензенским полком выступил Балашовский. Остатки дивизии, с большим трудом отбиваясь от казаков, медленно выползали из вражьего кольца. Ничто уже не могло остановить их движения. Благодаря умелому руководству боем и личной храбрости Чапаева, дивизии удалось, хотя и с большими потерями, прорваться к Пугачёвскую.

Итак, по свидетельству Кутякова части Николаевской пехотной дивизии сумели вырваться из окружения. Правда, он не указал, когда это конкретно произошло. А произошло это, как мы увидим дальше, позднее. Командующий 4-й армией, понимая сложность положения Николаевской пехотной дивизии, приказал 20 октября начальнику Уральской дивизии ускорить отправление броневика в распоряжение Чапаева. Естественно, что один бронеавтомобиль не мог спасти положение, тем более что Василий Иванович около шести часов вечера 21 октября сообщал штабу армии:

«Доношу, что на фронте Николаевской дивизии уже две недели идет бой. Противник занял дер. Уразаева и Кузебаева, хут. Шмидт и с. Солянка, что южнее с. Нижняя Покровка, зашел в тыл к с. Новочерниговка, где прервал телефонную связь между селами Нижняя Покровка и Новочерниговка, то же самое от с. Новочерниговка до дер. Бобровый Гай. В силу вышеизложенного, если бы не радиотелеграф, не представлялось возможным установить сообщение со штабом 4 армии. Продовольствие изошло. Противник ведет наступление северо — восточнее хут. Мухина, с юго — востока — к хут. Бенардак и северо — запада — к Нижней Покровке, дер. Уразаева. Шлите подкрепления. Положение дивизии критическое». [116]

В. И. Чапаев, требуя помощи и угрожая отступить с занимаемых позиций, все-таки рассуждал со своей колокольни. Между тем отход Николаевской пехотной дивизии ставил в тяжелое положение остальные соединения 4-й армии. А этого Хвесин допустить не мог. Поэтому он телеграфирует Чапаеву: