Чакра Фролова

Фролов кивнул, и они вышли из комнаты.

– Ты с ума сошел, Александр Георгиевич?! – напустился оператор на Фролова, едва они оказались на крыльце.

– А что? – удивился Фролов.

– Кино стал обсуждать! Мальчик-хуяльчик! Тебе что, поговорить не с кем?! Или не видишь, что у него два класса на лбу нарисованы. Нам валить надо. Ва-лить! А ты дискуссии развел.

– А чего ж ты полез с вопросами? «Читали?» «Понравилось?»

– Да это я так, для отвода глаз!

– Ну так и я для отвода глаз! А насчет «валить» я и не спорю. Только мотоцикл единственный опять под охраной.

– Да хер с ним, с мотоциклом! Главное, чтоб постов не было. Если эти хмыри как-то сюда попали, значит, и мы выбраться сумеем.

Они вышли на улицу и двинулись в сторону Гаврилиного дома. Утренний туман уже рассеялся, и над Невидовом медленно вставало солнце, скользя первыми лучами по крышам домов. На улице было пустынно, если не считать сновавших туда-сюда уголовников, оттаскивающих трупы немцев. Сами невидовцы либо спали, либо делали вид, что спят.

Подойдя к забору, киношники остановились у своего брошенного автомобиля и одновременно закурили. Никитин с досадой пнул спущенные шины «эмки».

– Какая ж все-таки сволочь их порезала?!

Услышав пинок и никитинскую ругань, во дворе затявкал Тузик. Валет, как обычно, интеллигентно промолчал.

– Фу, Тузик! – раздался Гаврилин голос. Видимо, он уже встал. Он всегда вставал ни свет, ни заря. Тузик тявкнул еще раз напоследок и умолк. Фролов поднял глаза на синее небо.

«Боже, как все дышит спокойствием там, – подумал он и вздохнул, – и какая же здесь каша».

– Так что? – спросил после паузы Никитин.

– Что «что»? – «вернулся на землю» Фролов.

– Ты, Александр Георгиевич, голову включи. Будем бежать или как?

– Пешком, что ли?

– Да хоть ползком! – разозлился оператор.

– Что-то нам с побегами не сильно везет, не замечаешь?

– А ты слыхал, что этот тип главному сказал? Они какие-то грузовики приволочь собираются – вот нам бы их и оприходовать, а?

– Грузовики, – хмыкнул Фролов. – Они, может, и не про грузовики вовсе говорили. У них язык, сам слышал, какой – половину слов не понять.

– Да не, – отмахнулся оператор. – Грузовик есть грузовик.

В подтверждение его слов откуда-то с окраины деревни донесся рокот мотора. Следом появился «ГАЗ-ММ» с надстроенной брезентовой крышей над кузовом. Нещадно тарахтя и весело подпрыгивая на ухабах, грузовик промчался мимо киношников.

– То, что надо, – сказал Никитин, щурясь от поднявшийся пыли и провожая взглядом машину. – Свеженький, как с завода. Вон шины какие… как новые.

– Да уж, – согласился Фролов. – На таком до самого Минска добраться можно. Интересно только, почему он один?

– А куда тебе второй? В карман про запас, что ли?

Никитин повернулся к Фролову.

– Значит, сегодня?

– Давай завтра, а? – жалобно отозвался Фролов.

– Вчера было рано, завтра будет поздно. Это не я. Это Ленин сказал.

– Насколько я помню, он не про угон грузовиков говорил.

– Один хрен.

– Ну нет у меня сил сейчас.

– Ты целыми днями в сарае валяешься! – возмутился Никитин. – Это я мог бы сказать, что у меня сил нет. Меня, блядь, знаешь, как Серафима заездила. А я, между прочим, не мальчик уже.

– Нашел, на что жаловаться, – хмыкнул Фролов.

– Я факт констатирую, а не жалуюсь. Кстати, Фимка про тебя спрашивала. Говорит, че это твой друг бобылем скачет – не пацан уже. И не урод какой.

– И что же она предлагает? – усмехнулся Фролов, польщенный, однако, женским вниманием.

– Говорит, пусть хоть с Лялькой познакомится. Та как раз с Ленькой поссорилась. А что? Лялька – девка аппетитная.

– Это, я так понимаю, уже твои слова.

– Ну да.

Фролов вспомнил кокетливый взгляд Ляльки во время съемок.

«Начинается», – подумал он, вспомнив о своем «везении».

– Ладно. Скажи «спасибо» за предложение. Ляля – хорошая девушка. Пусть с Ленькой лучше мирится.

– Так что с побегом?

– Думаю, надо отложить. Все равно эти гаврики сейчас по всей деревне бродят – трофеи ищут. Кто знает, что у них на уме. А завтра все уляжется, у них и доверия будет больше. Кроме нас-то, все равно никто ж не побежит.

«Вот черт! – мысленно выругался на себя Фролов. – Опять я все откладываю, пока не рассосется».

– Ладно, – выдохнул струю дыма Никитин и выбросил окурок. – Может, ты и прав. Погодим чуток. Тем более все равно надо подготовиться. Едой, там, запастись и прочее. Пойду к Фимке.

Он пожал руку Фролову на прощание и быстро зашагал по пыльной дороге. Фролов, скрипнув калиткой, вошел во двор. К нему сразу же с лаем бросился Тузик, но, узнав постояльца, завилял хвостом. Лежащий у рукомойника Валет не поднялся, а только скосил глаза на Фролова, после чего равнодушно отвернулся. Посреди двора с квохтанием бродили куры. Гаврила сидел на крыльце и строгал перочинным ножом какую-то деревяшку.

– Тягали к начальству? – спросил он, не поднимая глаз. Ему очень хотелось спросить про донос, но он не знал, в какой форме задать вопрос.

– Было дело, – зевнул Фролов. – Начальство только уже сменилось.

– Ну да? – продолжая строгать, удивился Гаврила. – И что ж теперича у нас за власть? Наши?

– Ну уж скорее, наши, чем не наши.