Читаем Чай из пустой чашки полностью

Ее охватило такое сильное головокружение, что она почти не заметила инъекции, которая закончилась, едва она начала ее бояться. Когда в голове немного прояснилось, Константин обнаружила в руках каталог Шанти Лав, не тот, что она потеряла, – другой, неизвестный ей, но изрядно потрепанный, часто используемый и набитый до отказа.

Она начала его изучать с самой темной обложки и оказалась там, где впервые увидела, как Шанти Лав начал/а свою последнюю прогулку в песках перед тем, как наткнулся/лась на убийцу. Константин отошла дальше в тень, наблюдая, как сотни персонажей тают на пляже и проносятся по мостовой.

И потом одни персонажи лениво растворяются, в то время как другие появляются на их месте. Одни группы совсем не замечали других, а те не замечали третьих, которые покрывали и тех и других, стирая. Происходящее напоминало быстрый просмотр исторических событий, как приходили одни виды и вытеснялись другими. Только дело было не во времени, а в скорости, она знала, что причина такого восприятия то, что наркотик повысил ее скорость буквально. Самые медленные были незаметны для разогнавшихся, и наоборот.

Она нахмурилась. Если парень был подключен на скорости, как могла получиться съемка?

– Хочу получить доступ к записи на медленной скорости, – тихо сказала она каталогу.

Он превратился в белый лист, несколько мгновений оставался чистым, потом на нем появилась высококачественная голограмма мужских губ, во много раз больше нормальных.

– Ключевые слова? – так же тихо спросил рот. Ключевые слова.

– Томоюки Игучи. Шанти Лав, – произнесла она, надеясь, что угадала хотя бы одного.

– Кого из них? – спросил рот.

– Кого из них, – повторила она, тщетно пытаясь понять, как объяснить, что это единое целое.

– Какую пленку?

Константин облегченно рассмеялась. Конечно. Записей должно быть много.

– Э… Убийство.

– Какое? Константин замерла:

– Какое? Какое что?

–  Какое из убийств? – терпеливо спросил рот и подождал, пока она соберется с мыслями.

<p>[ДВЕНАДЦАТЬ]</p><p>ПУСТАЯ ЧАШКА [VI]</p>

Юки хотела забросать женщину вопросами: насколько скорость ее падения соотносится с ее собственной скоростью, что особенного она сделала для достижения такой быстроты, есть ли потолок скорости и, вероятно, самое важное – может, она комета, совершающая свой виток вокруг солнца, или горящий в атмосфере метеор? Но женщина, так похожая на бабушку и называющая себя gaijin[14] именем, кажется, не собиралась отвечать. По крайней мере, не на эти вопросы.

– Bunraku означает, что ты будешь совершать это не одна, – сказала она Юки, указывая на марионетку, расположенную в горделивом спокойствии меж трех кукловодов.

– Не думаю, что мне понравится быть марионеткой, – с сожалением заметила Юки.

– Не марионеткой. – Боди Сатива была ею недовольна. – «Марионетка» слабо отражает суть. Шлюховод Джой Флауэр сделала из тебя марионетку – по причинам, без причин, для собственного удовольствия. Просто чтобы посмотреть на твою реакцию, когда ее клиент будет ползать внутри тебя, надев тебя, словно костюм.

– Все равно ничего не понимаю, – сказала Юки. – Зачем…

– А тебе и не надо ничего понимать. Тебе не надо понимать смысл резиновых кукол с определенными дырками, тебе не надо понимать смысл избиения кнутом. Никто не просит понимать тебя. Никто не спрашивает разрешения. Никто.

Юки пожала плечами:

– И что мне делать?

– Откройся Старой Японии. – Боди Сатива указала на центр стола. Марионетка исчезла, оставив троих кукловодов, с головы до ног закутанных в черное, они стояли и ждали.

Она не представляла теперь своей скорости, как быстро работало ее сознание, она просто ощущала приятную медленную дремоту. Готовая к сотрудничеству, но не подчиняясь, она позволила Боди Сативе помочь себе подняться на кресло, затем она шагнула на стол, где встретилась с кукловодами. На одном из них была пара абсурдно высоких сабо. Она подошла к ним… Какой-то крохотной частью сознания ее еще интересовало, почему она к ним подошла и на чем они все стояли, поскольку стол, казалось, исчез, растворившись во тьме.

Она встала перед ними. Они стояли неподвижно, и она знала, что они к ней не пойдут. В этом bunraku ей придется сделать первый шаг. Она осторожно повернулась, подняла руки на уровень плеч и опрокинулась. Она почувствовала, как они поймали ее и держали, а потом почувствовала, как обнимает их, заключая их всех вместе со Старой Японией в себя.

Найти его или его каталог – выбор на самом деле был предрешен. Она никогда не видела его каталога, но она видела его. Если она его однажды видела, то увидит снова. Ей нужно было только его изображение с высоким разрешением и поддержка сердца Старой Японии, единение, за которым всегда следил Том: они оба были стопроцентными японцами.

Перейти на страницу:

Похожие книги