Carte Blanche 2: Reload (СИ)

Дверь за ним закрывается, изнутри щёлкает задвижка, а я чувствую усилившуюся хватку и жмурюсь, когда Миронов волочет к стене и резко в неё спиной впечатывает.

— Что, блять, в голове твоей пустой?!? — от этого крика сейчас, по идее, потолок должен был осыпаться. — Ты хоть, мать твою, отдаёшь отчёт своим действиям!? — снова рывок, снова удар о стену, я уже готова разве что скулить, лишь бы слово дал мне вставить. — Мне поисковое устройство в тебя вшить, если ты вдруг снова надумаешь отключить мозг и наступить на грабли??? — он близко настолько, что кислорода в этом помещении на меня не хватает, а я даже боюсь глаза на него поднять. А с другой стороны — чего я ожидала? — Может, жить спокойно надоело? Не хватает острых ощущений? — я знаю его, и я чувствую грань между ним и его разъярённым эго, поэтому и начинаю медленно паниковать, пытаясь распустить руки и выбить себе личное пространство. Но всё, что удаётся — это проиграть ему и не успеть толком дёрнуться, когда он руки мои резко перехватывает и скрещивает их замком, развернув меня лицом к стене и практически к себе прижав. — Ты ведь знаешь, на что я способен, так зачем испытываешь? — не отпускает, а у меня подбородок начинает дрожать и губы ходуном заходятся. Ещё чуть-чуть, и дам волю слезам. — Отныне ни шага от меня в сторону, иначе...

Я боялась, боялась услышать продолжение этой фразы. И как снисхождение свыше услышала стуки в дверь, за которыми последовал голос брата.

— Глеб? — в этот момент даже выдохнуть умудрилась, но открывать Сименс не собирался, ровно как и отпускать меня. — Я знаю, что ты там. Тебя на весь этаж слышно. Открой дверь, — невозмутимый, но всё же строгий голос, я готова от него целую лекцию о своей глупости выслушать, лишь бы не вот это всё.

— Всё в порядке, — Глеб прирыкивает, отворачивая к двери голову, а сам с места не сходит.

— Открой ёбаную дверь! — да и Артём не успокаивается, что бесит Сименса ещё больше. Да и понимает он наверное, что простым “всё в порядке” от Депо не отделается.

— Мы не закончили... — под нескончаемые стуки Миронов шепчет мне на ухо, а далее резко отстраняется, нервно дёргая задвижку и открывая ту самую “ёбаную дверь”.

За ней брат, который старательно себя в руках держит, когда видит мои глаза на мокром месте. За ним Морт, удерживающий на мне взгляд буквально с секунду, а за ним Лера, виноватые глаза которой говорят всё сами за себя.

— Пойдём выйдем, — Слава уводит Сименса, если это можно так назвать. Если быть точнее — Глеб сам вылетает, а Михайлов хорошим дополнением топает следом, оставляя нашу троицу в пределах мужского туалета.

— Ну? — Артём томно и выразительно вздыхает, не сводя с меня свой осуждающий взгляд.

— Гну, — еле выдавливаю из себя, наконец чувствуя ноги и делая медленные шаги к выходу.

Но мимо него даже пройти не успеваю. Останавливают рядом с ним эти его самые глаза, которые прописывают мне невидимую братскую оплеуху. Заслужила.

— Я не буду грузить тебя нотациями, ты и сама обо всём знаешь, — тон разве что с нотками укоризны, но всю суть его недовольства я чувствую на себе как никогда явно, — но ещё одна такая выходка, и я возьмусь за тебя лично, — эта фраза заставляет посмотреть на него вопрошающе, даже мокрый след из глаз пропадает. Остаётся только страх, который он вселяет на ментальном уровне. — Я не пытаюсь ограничить твою свободу, но всему есть предел, — теперь уже Лера тупит взгляд куда-то в пол, очевидно понимая, что эти слова адресованы не мне одной. — И если твоя глупость продолжит брать верх, то и я не буду искать оправдания своему характеру. А ты его знаешь.

На этой не очень то и оптимистичной ноте он заканчивает, уходит. Даже не оставляет мне права слова, попросту не хочет выслушать. Это и не нужно, наверное, ибо какими бы не были мои доводы — всё сводится к одному: я совершила глупость, поставив интересы Макса превыше семьи. Именно этим словом я и могу обозначить тех, кого, к сожалению, сочла за дураков, не считаясь с их мнением.

В этом коридоре остаёмся только мы с Лерой, но диалог между нами бессмыслен. Может, он и имеет место быть, но в эту минуту всё понятно и так.

Слова не нужны. Остаётся только понуро разбрестись по комнатам и ждать. Ждать и верить, что накалённая обстановка между нами всеми надолго не задержится, и что очередная моя выходка спишется на нет. Вот только с каждым разом, когда в памяти всплывает сорванный голос того, перед кем иногда и вздохнуть страшно, эта вера отдаляется. Особенно сейчас, ибо единственный, на чью поддержку я всегда могла рассчитывать, занял иную позицию. И теперь уже, кажется, снисхождения не будет.

Облегающие джинсовые шорты и кружевной топ цвета бордо. Она шагает по коридору уверенно, цокая толстыми каблучками и время от время встряхивая головой, когда крупные локоны спадают на лицо и чуть мешаются. В руке какая-то книжка с маленькой закладкой, а через плечико на тонкой цепочке перевешена бежевая небольшая сумочка, похожая на клатч.