Быть ведьмой

– Помолчала бы ты, Алекса, – вступилась за подругу Дашка, – ты злишься, потому что тебе такой рекомендации не назначили… И ярус ты хотела повыше.

– Я злюсь? – Весенкова чуть ли не подскочила на месте. – Да ясно, что эту простушку из-за ее браслета взяли. Так что ОТС ее браслетик будет проходить, а не она сама.

– Главное, что нас вообще приняли, – подала вдруг голос Ирка, – даже Тоньку почему-то, хотя она явно экзамен не сдала…

– Ну у Тоньки есть кому заступиться за нее, правда? – чуть ли не пропела Алекса. – Вряд ли ее родители допустили бы еще целый год держать дочурку в горах…

– Да, мама с папой наверняка заплатили, – вздохнула простодушная Тоня. – Я знаю, я почти бездарная.

– Просто глупая ты, – не унималась Алекса, – вот и все дела. Так что на третьем ярусе тебе будет вполне комфортно учиться. То ли дело на пятом – там преподают самое сложное колдовство… я обязательно вскоре перейду на пятый.

– Тебе придется хорошо потрудиться, чтобы на пятый ярус подняться, – равнодушно произнесла Дашка, – комплекция тяжеловата…

– На себя посмотри!

Прокричав это, Алекса вдруг так зашипела, что Таня невольно схватилась за браслет: но рассерженная ведьма не спешила нападать на Дашку. Еще бы! Себе дороже может выйти.

К счастью, ссоре помешали – из дома выпорхнула легкая тень – к фонтану быстрыми шажками приблизилась венгерка собственной персоной.

– Поздравляю, девочки. – Ведьма явно была в хорошем настроении. – Удачи на будущих занятиях.

Все низко склонили головы, кроме Тани. Подумав, она коротко кивнула.

– Надеюсь, вы понимаете, какой вас одарили честью, – продолжила венгерка. – Да, кстати, в следующем месяце я буду у вас проводить лекции по психологии магического влияния и соблазна… Ну и по тайнам превращений пройдемся, скорей всего. Поверьте, очень интересные вещи, особенно первое. Надеюсь, вы проявите себя отлично. А сейчас, прошу извинить, у меня много неотложных дел. – И венгерка таинственно улыбнулась.

– А нам теперь куда? – решилась спросить Таня.

Госпожа Мильтова тотчас же обернулась к ней: на ее губах заиграла надменная, даже какая-то хищная улыбка.

– Как куда? – насмешливо произнесла она. – Домой… Отмоетесь, причешетесь наконец – некоторым совсем не помешает. А в понедельник – чтобы в три часа дня были на месте.

Венгерка хлопнула в ладоши – послышалось громыхание, дверь распахнулась, и во двор выскочили все пять сундуков девчонок.

– Да, забыла у вас спросить, – венгерка почему-то повернулась к Тане, – вы плавать умеете?

– Не очень, – удивилась вопросу Таня. – А что?

– Плохо, очень плохо.

Венгерка покачала головой крайне неодобрительно и растворилась в воздухе.

Ох, как же это эффектно выглядит… Таня подумала, что непременно этому научится.

Алекса одним махом опорожнила свой флакон с вином, вскочила на сундук и, не прощаясь, взмыла в небеса. За ней в молчании последовали Ира и Тоня.

– Вот и кончилась дружба, – вздохнула Дашка, растерянно глядя им вслед, – Ирка с Алексой в хороших отношениях, а Тоня всегда за Иркой повторяет.

– Из-за меня так вышло, – расстроилась Таня.

– Да пошли они все, – махнула рукой подруга и вдруг спросила: – Ну что, едем ночлег на два дня искать? В крайнем случае можно и в лесу…

Таня, уже запрыгнувшая на сундук, изумилась:

– У тебя что, дома нет?

– А у тебя есть? – Дашка смутилась. – Ой, извини… Я же почти всю жизнь прожила без родителей… и все думаю, что у других тоже ни кола, ни двора, ни семьи.

– Так у меня переночуешь, – обрадовалась Таня.

– А твои родители не заругаются?

– У меня собственная квартира, – утешила Таня подругу, – и никого там нет, даже кота завалящего.

Глава 4 РАЗРЫВ

Ключ от квартиры по-прежнему был в сундуке, в маленьком холщовом мешочке, куда его положила Таня перед «учебой». Кто знал, что хозяйка вспомнит о ключе аж через три года!

Гостиная не изменилась: все тот же диван и телевизор, мамины вазы да кувшины, коллекция слоников… В квартире пахло пылью и запустением, словно и не родной дом.

Пока Дашка счастливо нежилась в душе, Таня кое-как прибралась, насколько хватило сил: поводила кое-где мокрой тряпочкой, быстренько пропылесосила коврик.

А после, обалдевшая после горячей ванны и душистого мыла, откуда-то изъятого Дашкой путем выманивающего колдовства, Татьяна с наслаждением завернулась в старый пушистый халатик (новый махровый отдала Дашке), надела поистертые любимые шлепанцы, втянула носом идущий из кухни запах жареной яичницы и вдруг поняла, что совершенно счастлива. И о-очень голодна!

Все больше бледнели в памяти горы и полные недосыпа ночи в горах, голодание и синяки, унижение и это жуткое тоскливое чувство полной неопределенности. Теперь Татьяне просто казалось, что она всю свою жизнь находилась только в этой уютной кухоньке и никакого колдовства вообще не было…

Браслет потеплел, напоминая о себе, и Таня вернулась в действительность, – как будто крепкий подзатыльник кто дал. Да, поздно сокрушаться.

Тем более кажется, яичница явно пригорала.