С точки зрения государства, свободные крестьяне, которые составляли примерно 70% населения страны (ещё 20% было крепостными), были, в первую очередь, налогоплательщиками. Именно крестьяне несли на себе основные повинности, от которых дворянство было освобождено. Этих повинностей было три – земельный налог, воинская обязанность и трудовая повинность. Главной проблемой был, конечно, налог, который взимался в зависимости от урожая. Чиновники периодически составляли подробную опись всех обрабатываемых земель страны. В зависимости от плодородия, земельным участкам присваивалась определённая категория. Чем плодороднее была земля, тем больше с неё следовало платить. Принималось во внимание и то, урожайным ли был год (налог собирали по осени). В зависимости от урожайности годы делились на 9 категорий. Существовали таблицы, которые объясняли, сколько налога полагается брать с единицы площади земли такого-то качества, если данный год был годом такой-то категории. В принципе идеалом считалось, когда налог составлял 10–15% урожая, но в реальности он был, как правило, куда больше.
Кроме налогов, крестьянину теоретически полагалось отслужить в армии, пройти то, что у нас назвали бы «срочной службой». Однако на практике крестьян в армию практически не призывали, ведь на протяжении почти всей истории династии Ли корейские вооружённые силы были в десятки раз меньше своей теоретической штатной численности. Со временем власти ввели систему, в соответствии с которой вместо действительной службы военнообязанный крестьянин просто платил дополнительный денежный налог, шедший на нужды армии. Наконец, существовала и трудовая повинность – набор крестьян в строительные подразделения, которые трудились на возведении дворцов, каналов и крепостей. Происходили такие наборы довольно редко, но у крестьян они вызывали особое недовольство.
Однако главной проблемой корейского мужика были не государственные налоги и повинности, а арендная плата. Земли в Корее хронически не хватало, и редкий крестьянин мог прокормить себя и свою семью с собственного участка. Большинству приходилось прибегать к аренде дополнительной земли. Обычно владельцем земли был янбан-помещик, а иногда – и просто сосед-крестьянин побогаче. Главная проблема заключалась в том, что арендная плата была, по европейским или русским меркам, несуразно высока. Обычно она равнялась 50% урожая, но иногда могла быть и ещё выше. Даже корейские помещики не отличались особым богатством, а крестьяне жили в полной нищете, которая в своё время, в конце XIX века, поражала русских путешественников. До весны продуктов не хватало, и голод был постоянной частью корейской крестьянской жизни не только во времена династии Ли, но и позднее – вплоть до середины 1960-х годов. Корейские поговорки и поныне отражают это положение вещей, напоминая, что весна – это время голода. Мясо было роскошью, которую крестьянин мог позволить себе только по большим праздникам, да и чистый рис круглый год могли есть далеко не все. Питание бедноты состояло из ячменя, который по весне порою приходилось смешивать с травой или сосновыми иголками.
Хотя большинство корейских крестьян было свободными, но это не означало, что они могли легко продать землю и уйти куда-то. Во-первых, правительство осуществляло довольно строгий контроль за передвижением по стране и требовало от всех корейцев постоянно носить специальные таблички, которые служили удостоверениями личности. Во-вторых, в небольшой и густонаселённой Корее бежать было особо-то некуда, это не Россия, где всегда можно было уйти на Дон или в Заволжье. Поэтому деваться крестьянину было некуда, и ему оставалось только как-то выживать на своей земле и как-то налаживать отношения с властью.
Выживать нужно было вместе. Для старой корейской деревни был очень характерен коллективизм. Во многом это связано с самим характером корейского крестьянского хозяйства. Главной культурой был рис, а вырастить рис без сложной системы ирригации невозможно. В России крестьянская семья могла существовать более или менее за счёт своих собственных сил, хотя помощь соседей была часто необходима и у нас. На Дальнем Востоке дела обстояли иначе: поддерживать сложную систему каналов и водохранилищ там мог только совместный труд больших коллективов. Отсюда – неизбежность всяческих групп взаимопомощи. Всей деревней строили и ремонтировали каналы и дамбы, возводили общественные здания, помогали друг другу в работе на полях, в строительстве и ремонте домов, создавали деревенские школы, храмы и даже нечто вроде общественных ссудных касс на случай семейных проблем. К последним, кстати, относились свадьбы и, особенно, похороны, которые в старой Корее были очень дорогими.