Быстрее С.

– Да пофигу! Тут все смотрят в меню, а не по сторонам. Ну почти все…

Он бросает взгляд куда-то за мою спину, потом снова принимается хрустеть картофелем фри.

– А начать сольник было несложно, – продолжает Иван. – Материала всегда много – ходишь, думаешь, записываешь. Мишка, Вадик и Илюха мне помогли, вот мы и соорудили нужное количество треков за восемь месяцев. Сейчас вообще свой альбом может выпустить любой желающий, у которого хватит денег на аренду студии. Да что там студии? Купил микрофон, прогундел в него что-то на собственной кухне, тут же свел в простейшей программе на своем ноуте – и добро пожаловать в интернет! Продюсерские компании скоро вымрут, как динозавры.

Теперь мимо окна проходят парень со спутницей, за спиной которой болтаются шикарные красные крылья. Вслед за ними вышагивает еще одна парочка – на голове парня красуется зеленая резиновая маска какого-то монстра. В Питере что, карнавал?

Поняв, что весь стакан с коктейлем мне не осилить, я отставляю его в сторону.

– Так ты собрался раскручиваться в интернете?

– Не знаю… не решил еще. У меня есть предложения от двух лейблов сразу… И вообще, в настоящий момент я собрался доесть свою картошку.

– А что дальше?

– Так это ты мне скажи.

Я не знаю, что дальше. Как реализовать сон номер один. Влезть на крышу и сигануть вниз? Мы же не камикадзе. А других вариантов у меня нет. Лучшим выходом из положения, на самом деле, будет вернуться в гостиницу, пока Сереброва не узнали и не устроили давку в этой закусочной. Переночевать, сдать номер и вернуться в Москву. Поездом.

Потому что абсурдность происходящего начала меня всерьез утомлять.

Какой-то парень с подносом, заставленным едой, протискивается мимо нашего столика. Глядя ему вслед, я понимаю, что с ним явно что-то не так. Сзади из-под куртки у парня торчит витой хвост из красной бархатной ленты, с кисточкой. А еще через секунду в окне, возле которого я сижу, появляется нечто белое. Я поворачиваю голову – и волосы шевелятся на моей голове. На меня смотрят пустые провалы глазниц. Рот, полный гнилых зубов, выгнут в похабной ухмылке.

Твою мать!

– О, сегодня же Хэллоуин! – говорит Иван.

Человек в маске скелета отлипает от окна и идет себе дальше. Сука!

– Круто! – хохочет Иван. – Лизка, мы с тобой все веселье пропустили!

Сердце, готовое уже выпрыгнуть из груди, постепенно возвращается к своему нормальному ритму.

– Ты чего, испугалась, что ли? Бледная такая.

– Нет… в смысле… Просто так неожиданно.

И это я еще сегодня днем думала, что меня даже банда террористов-смертников не испугает?

– Черт, – перевожу я дух. – Я как-то совсем выпала из календаря… Хэллоуин, говоришь? А мы без костюмов… Я не знаю. В смысле, не понимаю, что нам делать дальше. Ну, с твоим последним сном. У меня… нет предложений.

Иван бросает в рот последний ломтик картофеля, запивает его газировкой, вытирает руки салфеткой и откидывается на стуле.

– Зато у меня есть.

В следующий миг он поднимается из-за стола и громко спрашивает у кого-то за моей спиной:

– Ты, сука, кому средний палец показал?

И в ту же секунду над моей головой возникает летающий поднос – Иван, как тарелку для фрисби, отправляет его по воздуху куда-то за спину. Грохот, вопль, не успеваю я оглянуться, а посреди кафе уже возникает драка.

Иван одним прыжком долетает до кучки парней, сидящих за столом позади нас, и врубается в их компанию с кулаками. Валятся стулья, плещется кола, парят в воздухе салфетки. Окружающие мгновенно откатывают волной в стороны – и посреди пустого пространства, на полу, оказывается плотный клубок сцепившихся тел.

Трое на одного! То есть один на троих! Какого черта он вообще полез в драку?

Стоя над орущей матом и беспорядочно раздающей тумаки компанией, я думаю, не огреть ли кого из Ивановых противников стулом? Ох, и наваляют же ему сейчас…

Хотя… не факт. Иван довольно профессионально раздает плюхи – один из его противников уже отполз в сторону с разбитым носом.

Очереди к кассам мгновенно испаряются. Люди в форменной одежде по ту сторону прилавка, забыв про корпоративную этику, с азартом наблюдают за поединком. Сейчас они, чего доброго, ставки начнут делать. Выскочивший в зал администратор пытается увещевать дерущихся – но издалека, чтобы не попасть под раздачу.

Все заканчивается так же неожиданно, как и началось. Иван вскакивает на ноги, одергивает куртку, хватает меня за руку и с криком «Бежим!» несется к выходу.

– Ха-ха! – весело хохочет он, когда мы оказываемся на улице. – Давно я так не развлекался!

Из его разбитой губы сочится кровь.

– Ты чего взбесился? – кричу я.

Прохожие шарахаются от нас.

– А не хер мне хамить! – отвечает Иван. – Сидит, козел, пялится!

Из распахнувшейся двери «Макдональдса» на улицу вываливаются двое из тех троих, что только что участвовали в потасовке.

Теперь уже я кричу: «Бежим!» и, ухватив Сереброва за рукав, ломлюсь через проспект. На светофорах красный. Мы виляем между несущимися машинами. Визжат тормоза, подошвы скользят по мокрому асфальту. Добежав до противоположного тротуара, я тут же поднимаю руку.