БУПШ действует!

Она всегда так причитает перед тем, как броситься на нас. Мы уже изучили ее тактику и поняли, что лучше всего спасаться бегством. Недолго думая, мы кинулись врассыпную. На месте остались только Борис, перевязанный «боец» Сашуня и Люська. Черданиха приблизилась к ним.

- Бандиты, архаровцы, негодники стоеросовые! - продолжала она вопить и, ухватившись за полотенце, так рванула, что толстый Сашуня мотнулся, словно травинка. Полотенце осталось в руках у Черданихи. Она замахнулась на Сашуню, но в эту секунду раздался голос Ангелины Павловны, Сашуниной матери:

- Что вы делаете?

Ангелина Павловна, как всегда нарядно одетая, пышноволосая, с блестящим браслетом на руке, в красных босоножках и с красной сумкой, бежала к сыну.

- Что вы делаете! - повторила она, тяжело дыша, и встала перед Черданихой. - Кто вам позволил бить ребенка?

- Ребенка? - насмешливо передразнила Черданиха. - Это они-то ребенки? Басурмане зловредные! Видели? - потрясла она полотенцем. - С веревки стащили.

- Все равно бить не смеете! - сказала Ангелина Павловна. - А если уж вам очень хочется, упражняйтесь па собственном сыне. А ты… - повернулась она к Сашуне и тут, как говорится, лишилась языка: он стоял перед ней измазанный, как никогда. - Опять? - тихо начала Ангелина Павловна. - Я не успеваю стирать, я не успеваю гладить, я разрываюсь на части, а ты? Немедленно ступай домой! Не умеешь гулять, как люди, сиди в четырех стенах! С этого дня я запрещаю тебе играть с ним! - Она показала на Бориса. - Он плохо влияет. Он - достойный сын своей матери!

Последние слова Ангелина Павловна произнесла громко в сторону Черданихи и пошла прочь, высоко подняв голову, таща Сашуню за руку, как дошкольника.

Черданиха, конечно, не пропустила этих слов без ответа я визгливо закричала, что она, по крайней мере, не красит волосы, а сына воспитывает, как хочет. И тут же ни за что ни про что огрела Бориса полотенцем по шее. Наверное, она хотела повторить свой «воспитательный» маневр, но ее остановил опять голос со стороны:

- Что разбуянилась, Николаевна? - По тротуару приближалась тетя Варя, мать Вики Жигаловой. «Овраженский начальник» - так в шутку зовут ее некоторые взрослые. Она шла неторопливо - высокая, прямая, в белом платочке.

- А тебе весело, да? - огрызнулась Черданиха. - Тебя радует, что они вытворяют? - кивнула она в нашу сторону. Мы попрятались - кто за бревнами, кто за деревом, - смотрели, что будет дальше.

- Что же они вытворяют? - спросила тетя Варя.

- А полюбуйся вот! - Черданиха начала тыкать полотенцем. - Не для того мы тебя в уличный комитет избирали, чтоб житья не стало от этих архаровцев. Завсегда защищаешь их? Мало своих колобродов, еще и с соседней улицы голодранцы? Я же видела - это он за полотенцем через мой забор сиганул! - показала она на меня.

- Постой, не шуми, - остановила тетя Варя и повернулась к Борису. А он сделал независимый вид, заложил руки за спину, даже выставил вперед рваный ботинок. Он вообще ходит во всем старом, рубашка без пуговиц. Тетя Варя покачала головой. - Хоть бы последила за сыном-то, Николаевна. Как он одет у тебя?

- Он сам не хочет в хорошем! - вызывающе ответила Черданиха. - Есть что надеть. Сам отказывается, мать позорит.

Борис встрепенулся и выставил другой ботинок.

- Вот и отказываюсь!

- Замолчи, разбойник! - начала Черданиха, но Борис перебил:

- И не надену, не жди! Не нужно мне ничего такого, вашего! - И побежал.

- Стой! - крикнула Черданиха, но он не оглянулся.

Тетя Варя сказала:

- Эх, Николаевна! Чем кричать, рассудила бы: не твоя ли вина?

Я понял: игры в госпиталь больше не будет. Сашуню увела мать. Борис убежал. Черданиха еще немного поговорила с тетей Варей и тоже ушла - она уже не шумела: тетя Варя ее всегда успокаивает. А тетя Варя села на бревна. Мы сбежались к ней с разных сторон из своих укрытий. Она опять покачала головой:

- Что же вы, ребята, меня подводите? Обещали вести себя хорошо. - Я было начал: «Да мы, тетя Варя», но она перебила: - А ты, Георгий, смотри особо - баламутить не позволю.

- Да что я? - опять захотелось мне сказать. Но тут вдруг заговорила Люська…

«ТЕБЕ ЛЕГКО УКАЗЫВАТЬ!»

За все это время, как появилась Черданиха, Люська не проронила ни слова. А тут вдруг начала взрослым тоном:

- Я думаю, полотенце можно было не брать.

Мы насторожились.

- Для игры ведь, - сказал мой тезка - Адмирал.

- Игра игрой, - все так же степенно возразила Люська, - а по чужим дворам лазить нехорошо.

Вот, значит, какая! Сама устроила госпиталь, а теперь: то - можно, это - нельзя! Но тетя Варя кивнула:

- Правильно она говорит. Сами свой авторитет роняете. Соображать пора, что к чему, а вы… будто младенцы! - Тетя Варя встала. - Пионерский пост свой и то открыть не можете.

- При чем здесь пост! - обиделась Вика.

- Очень даже при чем. Порядка на улице было бы больше. Дисциплины. Да не под силу, видать, вам такая задача.

Вика смущенно молчала. С пионерским постом у нас и вправду получалось плохо. А точнее сказать - совсем никак, не получалось.