Бунтующие пролетарии: рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)

Рабочие прислушивались к перепалке между социалистами — вчерашними союзниками по правительственной коалиции, а массовые выступления шли своим чередом. На некоторых предприятиях, ознакомившись с требованиями путиловцев, не спешили присоединяться к протесту. На многих предприятиях принимались резолюции с осуждением путиловцев и забастовки вообще. На других заводах, где работы все-таки прекращались, рабочие спешили отмежеваться как от "авантюры левых эсеров", так и от политики вообще, как это имело место на заводах "Сименс-Шуккерт" и "Максвел". Тем не менее на некоторых предприятиях акции протеста стали следствием солидарности с путиловскими рабочими, подчас приобретая очень острый характер. Среди первых, кто откликнулся на призыв путиловцев, находились рабочие Рождественского трамвайного парка. На своем митинге 14 марта они заявили о своей поддержке рабочих Путиловского завода и решили направить к ним депутацию с красным флагом. Прибывший к рабочим известный большевистский деятель А.В. Луначарский попытался разагитировать их. Однако речь Луначарского, своими манерами и внешним видом больше походившего на царского профессора, чем на коммунистического вождя, голодные трамвайщики раздраженно заглушали выкриками "белогвардеец", "барин", "снимите с него шубу". Не зная, как предотвратить дальнейшее расползание конфликта, власти решили прервать митинг силой. Собравшихся рабочих окружила некая "сводная коммунистическая рота", в ходе проверки документов возникла паника, прозвучали выстрелы, начались аресты. На следующее утро трамваи по своим маршрутам не пошли — рабочие бастовали, но к вечеру того же дня забастовка все же прекратилась.

Резолюция солидарности с Путиловскими рабочими была принята 14 марта на заводе Речкина. Позиция путиловцев нашла поддержку на Невском судостроительном заводе, Механическом заводе, обувных фабриках "Скороход" и "Победа", Главных мастерских Николаевской железной дороги, фабрике "Паль" и др. Драматично развивались события на заводе "Треугольник". В официальной трактовке ситуация на нем складывалась следующим образом: воспользовавшись брожением рабочих на почве голода, левые эсеры 15 марта организовали митинг и спровоцировали на нем самосуд над членами большевистского завкома. Выстрелом из револьвера был ранен секретарь завкома Павелковский, избита большевистская активистка Апреликова. "Прибывшая боевая дружина, спасая товарищей, дала несколько выстрелов в потолок, — описывал события один большевистский автор. — Случайно шальная пуля разбила капсюль в гринельной трубе. Только благодаря этому эсеровская провокация обошлась без жертв: помещение наполнилось паром и водой, и толпа разошлась". Дополнительные сведения можно найти в другом советском источнике: "15 марта [левые] эсеры, — сообщается в нем, — устроили буквально "мятеж" в стенах завода, со стрельбой и избиением коммунистов. Избили Варю Апреликову, еще троих коммунисток. Одному из коммунистов прострелили ногу". Иначе произошедшее рисовали сами левые эсеры. В листовке, выпущенной ими по горячим следам, утверждалось: "15 марта большевистская власть расстреляла общее собрание завода "Треугольник" — 4 убито, 25 раненых и 150 ошпаренных взрывом паровых труб". Запущенные левыми эсерами слухи о десятках ошпаренных рабочих быстро разлетелись по городу и будоражили воображение обывателей, пытавшихся увидеть в каждом случайном выстреле пролог к массовому антибольшевистскому восстанию.