Бунтующие пролетарии: рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)

Не менее активны оказались и их московские собратья по цеху. В передовице органа московского союза "Печатник" на следующий день после петроградских событий утверждалось, что большевистская победа не есть еще победа рабочих. Автор передовицы, бывший первый председатель ВЦСПС М.Г. Гриневич, подчеркивал, что власть перешла в руки Советов лишь формально, а фактически она оказалась в руках узкой группы партийных функционеров. Позиция Гриневича вообще заслуживает особого внимания. Будучи избранным на III Всероссийской конференции профсоюзов председателем временного ВЦСПС, он встретил Октябрь резко враждебно и демонстративно сложил с себя свои полномочия. Им было направлено заявление в секретариат Московского совета профсоюзов. В этом документе Гриневич подчеркивал: "До Октябрьских дней я оставался в секретариате, но после Октябрьских дней на следующий день после бойни, которая была в Москве, я послал письмо Совету, в котором заявил, что в заговорческой организации, как деятель профессионального движения, принимать участия не буду и не принимал". Гриневич Октябрьскую революцию называл "разбойным нападением".

Не остались в стороне и рядовые члены союза. Уже 30 октября рабочими Сытинской типографии принимается резолюция против гражданской войны и за единство рабочих. В ней также звучало расхожее в те дни и знакомое из документов Викжеля требование "единого революционного фронта". Резолюция была одобрена большинством в 1000 голосов против 30. Против единовластия большевиков и за "единство всей революционной демократии" выступили в те дни и рабочие типографии Кушнарева. Здесь соответствующая резолюция была принята вообще единогласно. Эту позицию печатники отстаивали и потом.

Газета московских меньшевиков в то время писала: "Рабочие и служащие московских газет, оставаясь верными славным заветам и традициям рабочего класса и демократии, считают свободу печати элементарнейшим правом демократического государства, одним из основных завоеваний революции". Неслучайно поэтому руководство московских печатников не смирилось с создавшимся положением и тогда, когда первый кризис Советского правительства, казалось бы, близился к завершению. Оно по-прежнему настаивало на том, что именем рабочих "совершается величайший и позорнейший в истории обман", "отнимаются у русского народа… завоеванные им кровавыми жертвами политические свободы". Победу большевиков руководители московских печатников склонны были объяснять слабостью "самого рабочего движения, оторванностью верхушек его [организаций] от гущи рабочих масс, отсутствием традиций классового рабочего движения". Печатники продолжали настаивать, что поддержка прочими профсоюзами большевиков "в корне подрывает дальнейшее развитие профессионального движения". По их мнению, вера рабочих в большевизм уходила корнями в традиционную для России веру в добрую власть.

Непросто после Октября 1917 г. складывалась ситуация и во Всероссийском исполнительном комитете союза служащих и рабочих на водных путях. Она в значительной мере повторяла ситуацию в Исполкоме союза железнодорожников. Ее анализ многое проясняет в действиях и других профессиональных союзов, попытавшихся занять нейтральную позицию. 7 ноября 1917 г. состоялось первое его заседание после победы большевистской революции. Оно было посвящено исключительно последним политическим событиям. На этом заседании было одобрено воззвание "Всем окружным комитетам, делегатским съездам и советам и районным комитетам". В нем говорилось о том трагическом положении, в котором, по мнению Исполкома союза водников, оказалась страна. Руководство союза видело две причины сложившегося положения. Во-первых, речь шла о безответственной тактике "вождей петроградского большевизма", поднявших часть рабочих и солдат на мятеж за две недели до созыва Учредительного собрания за спиной большинства полномочных органов революционной демократии и социалистических партий. Во-вторых, столь же критически говорилось и о непримиримой позиции, занятой Комитетом спасения Родины и Революции.