Бунт вурдалаков

Алена отвернулась. Ей не очень понравилось сравнение. И всё же она промолчала.

— Тут нет прохода, — говорил Иван, обшаривая стены, — и туг нет. А вот здесь… Какая же ты умница, Аленка! — Обнял её и поцеловал в щёку.

Она ему тут же простила предыдущую бестактность, улыбнулась.

И они пошли в проход.

Пристанище открылось им сразу. Внезапно.

Чёрная ночь — беззвездная и тихая. Каменистая продуваемая местность.

Далёкие развалины. Камни песок. Будто и не было вязкой жидкости, хрустальных стен, будто кто-то невидимый распахнул перед ними переднюю дверь, захлопнул заднюю, отрезая переходной отсек.

— Это не полигон! — изрекла безоговорочно Алена.

— А как выглядел полигон? — спросил Иван.

— Огромные залы, цилиндрические ёмкости с биоконсервантами. В нишах большие белые операционные. Никого нет. Все на местах. Да ты себе и сам представишь — это же производство, очень большое и сложное производство… через каждые сорок метров кольцевые геногенераторы. Свет, мягкий, голубоватый… прозрачные трубопроводы.

Иван приласкал её, снова поцеловал, на этот раз в нежную почти прозрачную мочку уха. Он не видел никакой связи между явью и её рассказами.

— Ты просто очень устала, Аленушка. Ты перепутала все времена, перепутала сон с реальностью. Мы на другой планете, мы в Пристанище, будь оно трижды проклято! Причем тут какие-то полигоны! Нет, Аленка, не надо мучить себя. Мне все эти фильтры тоже кое-что напоминают, но я не спешу с выводами. Гляди-ка лучше. Там кто-то есть.

— Давай спрячемся! — она потянула его к валуну, вросшему в песок. Скорей!

Иван обернулся. Ничего позади не было, ни хрустального колодца, ни дверей, ни рыбин, ни стен. А был лишь песок, развалины да беззвездная ночь.

Они присели за валуном. Прижались друг к другу.

Метрах в ста шла какая-то странная троица. Ивану показалось, что на головах у всех троих надеты большие и уродливые то ли шлемы, то ли капюшоны. В темноте было плохо видно.

— Это не люди! — прошептала Алена. Она мелко, но неостановимо дрожала.

— Не спеши, — Иван начинал различать детали. Его опытный и наметанный глаз трудно было обмануть. Никаких капюшонов и шлемов на двух крайних фигурах не было, это первое. А второе, троица не просто шла, всё выглядело несколько иначе: двое плотных, могучих здоровяков тащили, а временами и волокли того, который был в центре. Правда, ведомый и не особо упирался. Но это не уменьшало рвения двух других.

— Что они хотят от него? — встревоженно спросила Алена.

— Иди и спроси, — посоветовал Иван. Ему эта троица не представлялась важной. Идут, ну и пускай себе идут. Только средний… Может быть, это землянин — руки, ноги, голова, хламида какая-то. Во всяком случае это существо человекоподобное. Не то что двое других.

— Страшилища! — удивилась Алена. Она лишь сейчас, когда троица приблизилась, рассмотрела, что к чему. — Ну и страшилища!

Здоровяки были и на самом деле малопривлекательны. Их корявые бугристые тела увенчивали огромные бесформенно-уродливые головы с непомерно большими ртами-пастями, торчащими мясистыми ушами и ещё более мясистыми троглодитскими носами. Временами здоровяки извергали из себя приглушенный рык. Тащили же они человека — самого обычного, натурального человека, изрядно побитого, обессиленного, жалкого. А это круто меняло дело — Иван не мог смотреть, как какая-то нечисть издевается над людьми, не хватало у него на это ни сил, ни выдержки.

— Не надо! — испугалась Алена и ухватила его за руку, державшую лучемёт.

Алена угадала желание. Но она не верила, что сможет остановить Ивана.

— И в правду, не надо! — согласился Иван. Но согласился он по другой причине. Он понял, что на здоровяков хватит и меча.

— Ты только не мешай, — предупредил он свою прекрасную спутницу. Договорились?

— Договорились, — прошептала та заговорщицким тоном и уважительно поглядела на Ивана.

Надо было выждать, пока все трое подойдут поближе. Иван ещё раз огляделся — ничего подозрительного не увидел. Притих.

Меж тем здоровяки принялись бить несчастного кулачищами, пинать ногами. Они вели себя с ним так, будто это был не человек, а куль с овсом.

Сдавленные стоны говорили о том, что их жертва не могла даже крикнуть то ли от страха, то ли от бессилия.

Метров десять они гнали несчастного впереди себя пинками, сопровождая каждый удар раскатистым хриплым рыком. Потом они повалили его, выпрямились, их ноздри — огромные и влажные — судорожно задергались, затрепетали.

Иван понял, что медлить нельзя.

— Меча поганить не буду, — сказал он вслух, громко и жестко.

И встал в полный рост.

Краем глаза он увидал, как Алена потянулась к лучемёту.

— Я прикрою, — сказала она.

— Нет. Не надо.

Он не стал медлить. Тот миг, когда оба зверочеловека увидели внезапно выросшего посреди пустыни незнакомца… стал началом их конца.