Бунт стихий (СИ)

Чужаки нападали без звука. То есть, нет, они не скользили, как призраки, не касаясь земли. Был слышен и топот ног, и шелест одежд, и звон мечей. Но они не произносили ни слова, не отдавали команд, высвобождая занпакто, не вскрикивали, пораженные ударом, не пыхтели от напряжения, казалось, вовсе не дышали. На их лицах не отражалось ни боли, ни усталости. Многие из них улыбались. И от этого было еще страшнее.

Бьякуя обернулся на внезапно раздавшийся совсем рядом грохот. Какой-то тип, разворотив ударом изнутри деревянную дверь ближайшего дома, уже бросался на капитана. Кучики оставалось только выставить перед собой меч, на который и нанизался нападавший. Рука Бьякуи не ощутила сопротивления. Враг, казалось, был самым настоящим призраком; да он и исчез тут же, не охнув, едва клинок пронзил его насквозь. Одно хорошо, растерянно подумал Кучики, они не пачкаются.

С появлением синигами горожане заметно воспрянули духом. Пришельцев понемногу начали теснить. Оставалось только надеяться, что и другие капитаны вспомнят о существовании города за пределами расположения отрядов и пошлют кого-нибудь на подмогу. Бьякуя еще раз окинул взглядом улицу. «Я сделал все, что мог, – сказал он себе. – Этого достаточно. Вряд ли я могу сделать что-то еще. Я исполнил все, что был должен». Окончательно убедив себя в этом, Бьякуя снова бросился бежать, теперь уже со всей возможной скоростью. Он спешил домой. Конечно, члены семьи Кучики – не последние бойцы в Сейрейтее, и все же… И все же…

Город неотвратимо превращался в руины. У Бьякуи сжималось сердце от недобрых предчувствий. Эти легкие, почти символические конструкции не призваны защищать их обитателей от нападения. Впрочем, даже если бы дома были сложены из здоровенных булыжников, это не спасло бы от врагов, имеющих реяцу, и неплохую реяцу. Дети, женщины, старики… им сейчас просто негде укрыться! Бьякуя высвободил меч и походя сшибал призраков, попадающихся ему на глаза.

В поместье Кучики словно ураган прошел. Бьякуя проскользнул через пролом в ограде, перепрыгнул несколько поваленных деревьев. Ближайшего к нему крыла дома просто больше не существовало. Только втоптанные в землю фрагменты изломанных перегородок. Битва здесь уж давно началась. А то и вовсе закончилась. Никого не было видно поблизости, кроме…

Одинокий синигами обернулся к Бьякуе, заслышав его шаги, и приветливо улыбнулся. Он стоял посреди этого разора, сжимая в руке меч. В первый момент Бьякуя не узнал его, хотя и помнил точно, что прежде его видел. Да и кенсейкан не оставлял сомнений в его принадлежности к семье Кучики. Бьякуя двинулся было к нему, но, не сделав и пары шагов, замер, ошеломленный.

Это был его отец. Точно такой, каким Бьякуя его помнил. Лейтенант шестого отряда, с честью погибший в бою много лет назад. Он не произнес ни слова, но смотрел так, будто узнал своего сына. И улыбался, словно был рад его видеть.

– Отец? – Хрипло выдавил из себя Бьякуя. – Откуда ты?.. Что тут?..

Рука, держащая наготове меч, сама собой опустилась. Что это все могло значить? Откуда взялся сейчас, в разгар непонятной битвы, этот давным-давно погибший синигами? Что он делает здесь, на развалинах своего бывшего дома? И что вообще тут произошло? Бьякуя различил: вон там, поодаль, определенно лежит чье-то тело. Но так и не заметил, что по обнаженному клинку того, кто стоит перед ним, стекает кровавый ручеек. Отец двинулся к нему, по-прежнему улыбаясь. Контуры его формы казались какими-то смазанными, а на лице отчего-то было сложно сфокусировать взгляд…

Рефлексы сработали вперед сознания. Бьякуя шарахнулся назад, и тут же клинок вспорол воздух в опасной близости от его косоде. Не отскочи он, этот удар мог разрубить его пополам. А это существо, так ловко притворившееся его отцом, уже заносило меч для следующего удара. Но в этот раз сталь наткнулась на сталь. Бьякуя собрался мгновенно.

– Нелепая уловка, – бросил он в лицо этому… призраку? Оборотню? Кучики хотелось услышать его голос, но тот молчал. Губы существа кривились в улыбке, а в глазах была ярость и… пожалуй, ехидство. Оно продолжало атаку, но это знакомое лицо больше не могло ввести Бьякую в заблуждение, и его рука оставалась тверда. Если это он устроил здесь такое, он заслуживает смерти, кто бы он ни был.

Бьякуя уже с первых ударов понял, что его противник очень силен. Но силен, пожалуй, именно как лейтенант. Возможно, некогда отец был именно таков. Бьякуя был сильнее. И ему совершенно не интересно было сражаться с этим врагом, ожидая, когда тот выкинет что-нибудь такое, отчего его воля может дрогнуть, а решимость – поколебаться. Необходимо было заканчивать с этим поскорее, и Бьякуя решительно зашел сзади. Этот удар – сенка – он не использовал давным-давно, кажется, с тех самых пор, когда обучал ему Абарая. Но прием, впитавшийся в мышцы и спинной мозг, удался, как всегда, с филигранной точностью. Призрак не сумел отгадать атаки. И исчез после первого же удара.