Бунт при Бетельгейзе

Денег хватило на пару месяцев безбедного существования на Амальгаме-12, где у Эдика, конечно, не было ни дедушки, ни бубличного завода. Но планета рудокопов ему понравилась. Простые нравы, низкие цены, небольшие уютные города. Здесь же у него появилось несколько томных любовниц — дамочек, поджидающих мужей, работавших вахтовым методом, — которые клюнули на богатый прикид и простенькую легенду о том, что он владелец империи резиновых изделий, продающихся во всём цивилизованном космосе, а главное, на его молодость и яркие голубые глаза.

И пошло-поехало. Займы, азартные игры, перелеты с планеты на планету. Пока такая жизнь не привела его на проклятый тюремный астероид и не сделала одноруким инвалидом…

Цитрус сидел в корабельной рубке и слушал, как переругиваются коски. Всех лишних просили временно очистить корабль — «для проведения предстартовой подготовки». «Лишние» уходить не желали, предчувствуя, что если выйдут из транспортника, потом на борт уже не попадут.

Вскоре началась форменная драка. Зазвучали выстрелы.

«Скоты. И здесь не могут уладить дело без грызни. Задраю люки, — подумал Цитрус, — и драпану так, что только меня и видели. Триста тысяч хапуге Седому?! Да у меня в лучшие времена таких денег не было. На-ка, выкуси, подонок. Скорее всех косков в Галактике отпустят по амнистии, чем Цитрус тебе отстегнет такой куш».

Наконец возня внутри корабля утихла. Эдвард насторожился — тишине он никогда не доверял. Драка звучит очевидным тревожным тоном, а от тишины жди любой пакости. Это даже природа знает. Перед грозой всегда тишина. А океан так спокоен в преддверии цунами.

В коридоре послышались гулкие шаги — кто-то спешил к рубке. Эдвард осмотрелся, соображая, где пилоты могли держать оружие. Может, в двух металлических шкафчиках, дверцы которых вырваны с корнем или болтаются на одной петле? Похоже, пилоты застрелились, когда поняли, что штурмующие рубку коски вот-вот ворвутся внутрь и станут их пытать. А может, это коски шарили по шкафам.

Цитрус заметался, не зная, что предпринять. Решил, что если его захотят выкинуть из корабля, он будет драться до последнего.

Люк распахнулся. На пороге возник Змей с длинноствольным доисторическим пистолетом в руке.

— Здесь с-сидишь? — прошипел он. — Почему не помигал мне лиш-шних выс-саживать?

— Я же инвалид, — скромно потупился Цитрус. — Мне драться никак нельзя. К тому же моя нервная система очень расшатана… Могу ненароком шлепнуть кого-нибудь не того.

— И что теперь?! Доктора к тебе прис-ставить?

— Нет. Как только корабль стартует, мне станет спокойнее. Запускать основные двигатели?

— С-совсем с-сдурел?! Толпу с-сдерживает дес-сяток наш-ших пацанов.

— Относительно твоих пацанов распоряжений не было. Седой приказал взять только тебя.

— Вот как? — Змей, казалось, был польщен. — Вообще-то, эти парни — нас-стоящее отребье. Они мне никогда не нравилис-сь. Ещ-ще там один рубила ломится — хочет тебя увидеть.

— Рубила? — подозрительно осведомился Эдик, вспоминая всех наемных убийц, с которыми ему довелось сталкиваться в последнее время. — А что ему от меня надо?

— Говорит, будто он твой друг. Но С-седой ведь не сказал больше никого брать. А этот, с-сразу видно, полным придурок! Дегенерат, по роже видно.

Цитрус облегченно вздохнул.

— Так это же Дылда! Кореш мой. Седой обещал прислать его с последними наставлениями.

— Он имени С-седого даже не упоминал.

— Так это потому, что он дебил. С дебилами ведь как? К ним особый подход нужен. Наш бугор, наверное, ему даже ничего говорить не стал, сунул в карман записочку. Знаешь, как собакам к ошейнику привязывают письмо? Они прочесть не могут, а доставят наверняка.

Рептилия прищурил желтые глаза.

— Но я за ним не пойду, хоть ты и инвалид! А без моей команды его с-сюда не пустят. Так что и не знаю что тебе пос-советовать. Дуйте вы, наверное, вдвоем к С-седому и полетите вмес-сте с ним на челноке!

Такой расклад Цитрусу совсем не понравился. Но оставлять Дылду никак нельзя. Великан — его главный козырь, когда Змей выяснит, что Седого они банально кинули. А Дылда даст ему разок по чешуйчатой морде — и можно будет сунуть коченеющий труп в холодильник.

— Совсем необязательно куда-то ходить, когда все достижения науки и техники к нашим услугам! — объявил Эдик после секундного раздумья. — Здесь, на этом мрачном астероиде, вы совсем одичали! Но радуйся, чешуйчатый, рядом с тобой сын знаменитого пилота Спаркса!

Раздвоенный язык Змея вылетел наружу, кожа позеленела. И Эдик тут же вспомнил, что Спаркс прославился еще и тем, что в молодости воевал против рептилий и уничтожил немало их кораблей — как боевых, так и пассажирских.

— Но я не разделяю ксенофобии отца! — сообщил Цитрус. — Рептилии — мои лучшие друзья! Мы с ними немало пива выпили в летной школе. Надеюсь, ты тоже станешь мне другом! Лучшим другом!

— Если не удавлю тебя раньш-ше, — проворчал Змей.

От расправы над организатором подпольной лотереи, регулярно чистящей его карманы, его сдерживал только авторитет Седого.