Бунт при Бетельгейзе

— Эй, ты, с протезом, — крикнул один из заключенных, — где лапку потерял?! — И хрипло захохотал, довольный шуткой.

Цитрус обернулся к Дылде и громко, так чтобы слышали все, кто шел рядом, сказал:

— Запомни вот этого. Его убьем первым!

Глава 3 АСТЕРОИД 1313

— Делаем ставки, господа, делаем ставочки, — небольшого роста тощий коск суетился, бегаюшими глазками шарил вокруг, наблюдая, как быстро заполняется расчерченная на квадраты площадка. Вместо фишек в поля с цифрами ложились шарики из хлебного мякиша, камешки, пробки от бутылок.

— Всё, ставки сделаны. — Он отнял руку от кубиков. И расплылся в улыбке. Две единицы. То же зеро, только в местном казино для заключенных ставки достаются крупье.

— Парево, — выдавил один из косков сквозь сжатые зубы, — напарил ты нас, гнида! — Он занес руку, собираясь ударить крупье в лицо, но его кулак поймал на лету кажущийся добродушным громила — Дылда, который всё время находился рядом — следил за тем, чтобы игра проходила спокойно.

— Ты что это, на Руку баллоны катишь? — он покачал головой, улыбнулся с видом умственно отсталого. — Нехорошо. — Погрозил коску пальцем. — А ну как Рука заругается?

— Ладно, ладно, — пошел на попятную коск. — Я это, я так… просто…

— Просто нервы не выдержали? — с пониманием поддержал его Эдик, он возник около «игорного стола» словно из-под земли. Метание костей он доверил помощнику по кличке Тушканчик, но процесс постоянно контролировал. Забрав у крупье «особые» кости, он опустил их в карман. — Это ничего. Мы всё понимаем. Чай, не звери. Ты, главное, не забудь, Пряник, что долг у тебя до четверга. В четверг надо бы погасить… А если не погасишь, тебя погасят, — добавил он. — сам знаешь, придут поздно ночью нехорошие дяди и погасят…

— Лучше бы тети.

— А ты пошути еще, Пряник, пошути… А потом нечем шутить будет. Потому что шутилку мы у тебя заберем.

— Да отдам я всё! — буркнул коск. — Кровопийца ты, Рука.

— У всех своя планида, — улыбнулся Эдик, — кому-то надо быть кровопийцей, кому-то терпеливо сносить удары судьбы.

— Сказал бы я тебе! — проворчал Пряник. Нрав у коска был свирепый, несмотря на «сладкую» кличку. Но с Дылдой и Рукой он связываться опасался. В этом мире даже на тюремных астероидах деньги решают всё. А деньги у Эдварда с недавних пор водились в изобилии.

— Цыц, легавые! — шепнул кто-то.

Эдик вытянулся в струну, увидел, что со стороны вышки быстрым шагом к ним приближается комендант тюремного астероида Козлов и с ним несколько вертухаев. Их тени в ярком свете прожекторов метались по бугристым сводам пещеры.

Все тюремщики были крепкими парнями, с уверенными сытыми лицами. Вечно голодные тощие коски отличались от них разительно. Все, за исключением Эдика и его подопечного Дылды. У них в отдельной камере, прежде служившей изолятором, еды всегда было в избытке. Водились и пьянящие колоски, и спиртное — вертухаи продавали по «высоким», по их мнению, ценам из своих запасов. С другими заключенными охранники боялись иметь дело. А Эдвард считался парнем «в законе» — и у своих, и у тюремного начальства.

Еще бы — он регулярно отстегивал и начальнику тюрьмы, и кое-кому из надзирателей. Всё время передавал посылки Седому — коску, с которым они познакомились в транспортнике. Седого перевели в четвертый барак, с усиленным режимом — но и оттуда он умудрялся внушать страх всему астероиду. Ведь ему, как оказалось, доверил честь навести воровской порядок в колонии сам Саша Белый — главный бугор всех косков в Южном секторе Галактики. Так что Седого уважали. Особенно после того, как он и его ребята завалили десяток особо шустрых косков, не желающих принять на веру, что астероид 1313 почтил своим присутствием один из королей преступного мира. Цитрус, по счастью, в этот список смертников не попал — наоборот, сумел подстроиться под нового бугра, договориться с ним, получить «крышу» — и развить свой бизнес. Седому Эдик приплачивал гораздо больше, чем начальнику колонии — вот только передавать посылки в изолированный четвертый барак было ох как непросто.

Впрочем, когда Седого упрятали в режимный блок, у Эдварда от сердца отлегло. Очень уж тяжело было с ним ладить. А так — и подписка вроде бы имеется, и опасности особой нет.

Одно портило настроение Цитрусу — постоянное присутствие надувной женщины, которую он сам купил Дылде еще на распределительной станции. Но расстаться с объектом своей страсти Дылда отказывался наотрез, а жить вдали от Дылды и его мощных кулаков, способных сокрушить любого врага, не хотел уже сам Эдик. Вот и приходилось слушать, как громила день и ночь напролет скрипит наверху пружинами дорогого матраса и разговаривает с куклой, называя ее «любимой» и «лапочкой». Добро бы, хоть она молчала. Но нет, приобретенный уже самим Дылдой голосовой синтезатор так и нес всякую пошлую дребедень. «Мой тигр, возьми меня!», повторяемое двести раз в сутки даже самым нежным голоском, кого угодно может свести с ума…

— Что здесь происходит? — поинтересовался Козлов, подойдя ближе к группе играющих.