Бумажный солдат

Cергей решил не объяснять суть происшедшего. И если до сих пор он списывал загадочную слепоту Леонарди при поиске багажа на природную итальянскую придурковатость, то теперь пришел к выводу, что атмосфера блокированного и загаженного аэропорта и впрямь содержала в себе нечто, препятствующее адекватному восприятию окружающей действительности.

Когда они загрузили чемоданы Леонарди в багажник и собрались трогаться, мимо них лихо прошуршала машина с шашечками и остановилась прямо перед капотом.

– Эй, лейтенант! – заорал высунувшийся в окно таксист. – Где эти гребаные интуристы?

– Вон, в "девятке" сидят, – крикнул в ответ лейтенант. – Все нормально, езжай обратно.

– То есть как, езжай обратно? – Таксист вылез из "Волги", не глуша мотор. – Я ж из очереди ушел. Что мне, опять в хвост становиться? А план за меня кто будет делать?

– Ну это ты с ними разбирайся.

И лейтенант решительно отвернулся, показывая всем видом, что разговор окончен и он больше не желает принимать участие во всей этой истории.

Таксист вразвалку подошел к терьяновскому автомобилю и просунул голову в окно.

– Слышь, шеф, – сказал он, стараясь говорить внятно. – Ты такси заказывал? Такси, понял? Такси. Я приехал. Ай кам. Такси. Ноу такси? О'кей. Ю пэй мани. Доллар, доллар, дойчемарк. Андастенд?

– Да хватит тебе, – Терьян протянул червонец. – Достаточно?

Таксист побагровел.

– Ты чего, падла, по-русски не понимаешь? Я ж тебе объясняю, наших не вожу. И деревянных не беру. Не был бы ты интурист, хрена бы я поперся тебя ловить! Валюту давай! Десять баксов за беспокойство. Понял?

– What does he want? – спросил Леонарди. Он сидел, привалившись к спинке боком, и глаз не открывал.

– Money, – ответил Терьян. – And he will not take rubles. Tommaso, if you have some cash, would you please give him five dollars.

Леонарди полез во внутренний карман пиджака, достал бумажник, раскрыл его – Сергею бросилась в глаза толстая пачка долларов, – вынул пятерку и протянул Терьяну.

– Pay him.1

Таксист схватил купюру, широко улыбнулся и, махнув приветственно рукой, произнес:

– Сэнк ю, мистер. Вонт ту бай рашен сувенир? – Жестом фокусника он выудил из-за пазухи бутылку водки и двух матрешек, раскрашенных под Горбачева.

Сергей резко нажал на газ, и машина рванулась по направлению к Москве. Было около часу дня. Самолет Леонарди улетал в шестнадцать тридцать, и в Шереметьево надо было появиться самое позднее в три часа. Времени для того, чтобы забросить Леонарди в "Инфокар", а потом в Шереметьево, оставалось в обрез.

Минут через пятнадцать автомобили, несшиеся навстречу машине Терьяна, стали дружно мигать дальним светом. Терьян сбросил скорость до положенных шестидесяти. Тем не менее, когда он проскочил мимо стоявшей на обочине машины ГАИ, та лихо развернулась и устремилась за ним в погоню. А из установленного на крыше громкоговорителя раздалось:

– Водитель белых "Жигулей", примите вправо и остановитесь. Примите вправо и остановитесь!

Сергей выполнил приказание. Автомобиль ГАИ остановился сразу за ним метрах в пяти, но выходить из него никто не торопился. Сергей подождал минуту, потом поставил машину на ручник и вышел. Как только это произошло, из автомобиля гаишников выскочили трое в милицейской форме и бросились по направлению к "Жигулям". Один, положив руку на кобуру, блокировал дверцу, за которой тихо угасал Леонарди, а двое других обступили Терьяна.

– Накатался? – угрюмо спросил один из них. – Ничего, дальше с нами поедешь.

Тут до Терьяна дошло, что лейтенант из будки успел объявить об угоне машины, а вот сообщить, что она уже нашлась, наверняка забыл.

– Ребята, – взмолился он, – это моя машина. Посмотрите документы. Вот у меня и паспорт есть. Это там домодедовские забыли передать, что машина нашлась. Не верите, запросите по рации.

Гаишники переглянулись. Старший полистал документы Терьяна, пожал плечами, полез в машину и начал переговоры по рации. Потом вылез и сказал:

– Лопухи они там. Подняли тарарам. Ладно, можешь ехать.

– А вам не трудно передать по трассе, что машина больше не в угоне? – спросил Терьян. – Меня ведь на каждом километре будут тормозить.

– Нам не положено, – ответил старший. – Это может сделать только отделение, где зарегистрировано транспортное средство, или те, кто объявлял в угон. Я сказал тому дуболому, он сейчас передаст. Бывай!

– What do they want? – слабым голосом спросил Леонарди, потирая скулу.

– They think that I drive a stolen car, – пояснил Терьян. – The officer back there has forgotten to transmit that my car had been found.1

Леонарди сделал неудачную попытку улыбнуться.

На пересечении Каширского шоссе и кольцевой их снова ждали. Сергей, понимая, что они безнадежно опаздывают, решил проигнорировать телодвижения инспектора и пролетел мимо него. Но уже через километр его взяли в кольцо три патрульные машины. Пришлось остановиться.

– Всем выйти из машины. Руки за голову, – прозвучала команда.

– Tommaso, I think we should better go outdoors, – сказал Терьян, оценив превосходящие силы противника.