Булавин (СИ, ч.1-2)

  Среди гультяев Юрко быстро заработал авторитет и уважение. Он был профессиональным воином, а они всего лишь бывшими крестьянами. Так что, спустя некоторое время, он объявил себя атаманом и начал творить на дорогах серьезный разбой, и удача сопутствовала ему. За несколько месяцев десятого года и три месяца одиннадцатого, его банда разгромила три купеческих и один императорский обоз. Кому скинуть добычу, своему новому вожаку подсказали разбойники, и зажил Карташ весело и привольно. Однако, как говорится, сколь веревочки не виться, а конец один. Юрко чуял, что опасность близка и его шайку вскоре накроют, и потому решил перебираться из Петровских лесов куда подальше, например, в Сызрань. Но сделать этого он не успел, так как на место глухой лесной стоянки, где с гулящими бабами отдыхали разбойники, перед самым рассветом нагрянули солдаты Нижегородского пехотного полка.

  Было, метнулся разбойный вожак к лесу. Срубил одного молоденького солдатика, вчерашнего рекрута, а за ним второго. Прыгнув в густой кустарник, спасая свою жизнь, но удар приклада в голову свалил его наземь. И когда Юрко очнулся, то обнаружил, что он крепко повязан веревками и лежит на телеге. Вокруг него озлобленные лица солдат, а все его разбойники и их женщины, в количестве семнадцати человек, повешены на ближайших дубах. Попытался он выкрутиться из пут, но вязали его крепко, и после того, как разбойного вожака, для острастки, несколько раз ударили по почкам, он затих и решил ждать дальнейшего развития событий, которые развивались совсем не так, как они должны были идти.

  По всем законам государства Российского, начальствующий над солдатами офицер был обязан передать разбойника городскому воеводе. Тот в свою очередь должен был провести дознание, суд, и отправить вора на каторгу или казнить. Но, солдатский капитан привел свою команду не в город, а в добротно отстроенный каменный монастырь, километрах в двадцати от Петровска. И здесь, получив на руки небольшой мешочек, в котором весело позвякивали серебряные рубли, офицер передал его на руки настоятелю, суровому крепкому мужику лет под пятьдесят в черной сутане и большим серебряным крестом на груди.

  - Меня зови отец Исидор, - развязывая Юрко Карташа, пробасил настоятель и добавил: - Бежать не пробуй, не получится. Жить станешь в келье, куда тебя проводят.

  Казак встал с телеги, оглянулся и, увидев, что солдаты уже покинули двор монастыря, усмехнулся и сказал:

  - Ага, сейчас.

  Затем, в два больших прыжка, он подскочил к бревенчатому забору и попытался с одного маха перемахнуть через него. Но видимо, не фартило Карташу в этот день. Что-то с силой ударило его в спину, и он упал, а когда снова поднялся, то обнаружил перед собой все того же невозмутимого настоятеля, который перекидывал из одной руки в другую самый обычный крупный речной голыш.

  - Говорю тебе, отрок неразумный, бежать не пытайся, а то в подвал кинем.

  - Понял.

  Карташ решил действовать хитрее и проявить видимую покорность. И следующую попытку побега предпринял уже после полуночи. Он вышел из незапертой одиночной кельи, где его поселили и, двигаясь как можно тише, по монастырскому коридору направился к выходу. И снова неудача. Его перехватил один из молодых иноков, карауливший казака в коридоре. Простой неприметный монашек, с одного удара вырубил бывалого воина, и пришел Юрко в себя уже в каменном подвале без окон. Сбежать возможности не было, и ему пришлось принять выкрутас судьбы, смириться и снова ждать.

  Кормили разбойника плохо, хлеб и вода, так сказать вынужденный пост. Юрко ослаб, но милости у монахов не просил, был терпелив и молчалив, несколько раз пробовал молиться и бросал, и продолжалось это трое суток. До тех пор, пока его не вывели наружу и не препроводили в просторное помещение наверху, где из мебели стоял только один стол, за которым сидел стройный и совершенно седой священнослужитель преклонных лет, судя по властному взгляду, в церковной иерархии чин немалый.

  Священник посмотрел на казака с некоторой брезгливостью, кивнул на табуретку в углу и произнес:

  - Садись.

  Казак взял табурет, поднес его к столу, поставил на холодный пол и сел. Всмотрелся в священника и спросил:

  - Кто вы, святой отец?

  - Я митрополит Воронежский и Елецкий Арсений, - бросил священнослужитель и, прищурив глаза, спросил: - А ты, значит, донской казак Юрко Карташ?

  - Да, - кивнул казак. - А откуда вы про меня знаете?

  - Меньше по пьяни болтать нужно. Хотя, твой язык тебя и спас, а то бы висел ты сейчас на дыбе и кату рассказывал о том, кому добычу сбывал, а так, видишь, пока жив и здоров.

  - И зачем я вам нужен? Ради чего вы меня у солдат откупили?

  - Ты нам не потребен. Ты никому на всем белом свете теперь не нужен. Даже своим товарищам, которые отреклись от тебя. Мы хотим достать Никифора Булавина, черного колдуна, который прикрывается должностью своего отца и творит богомерзкие обряды.

  - Да, какой же он колдун? - удивился Юрко.

  - Самый настоящий, плоть от плоти дьявола, семя проклятое, которое необходимо выкорчевать без всякой жалости.

  - Ну, а я здесь причем?