Булавин (СИ, ч.1-2)

  Вскрыв пакет, и достав из него послание от Алексея Второго, я вчитался в текст. Два раза пробежался глазами по листу бумаги, который был исписан мелким убористым почерком, и задумался. Император писал о горе, которое постигло его, о смерти Ефросиньи Фролой, и в этой истории не было ничего секретного, кроме прозрачных намеков на то, кого государь Всероссийский считает виновным в смерти любовницы. Кроме того, был постскриптум, где Алексей напоминал мне про обещание помочь ему в трудную минуту. Но не указывались сроки, когда я могу ему понадобиться, и не было раскладов о характере помощи. В самом конце, после постскриптума, шла приписка, касающаяся поручика Бековича-Черкасского, который был назначен своим государем посредником в переписке между императором и донским атаманом Никифором Булавиным. И там же просьба, по возможности, держать гвардейского офицера при себе, и обеспечить ему связь с дипломатической миссией в Черкасске.

  На этом, как бы, все, никаких тайн, хотя странностей в этом послании любой посторонний человек нашел бы предостаточно. Однако те люди, кого нестыковки и странности могли бы интересовать, про него, наверняка, ничего не знали, а мне полученной информации хватило с избытком и, подняв взгляд на офицера, я начал задавать ему уточняющие вопросы:

  - Письмо было написано почти два месяца назад. Почему так долго доставлял?

  - Так получилось, - поручик несколько смутился и пожал плечами. - На Дон добирался с посольством, а оно не торопилось. Ну, а по прибытии в Черкасск, когда отделился, никак тебя найти не мог.

  - Это так трудно?

  - Еще бы. Люди у вас скрытные, между собой болтают, а как посторонний человек рядом объявляется, так рот на замок. А у меня приказ, все сделать без огласки, и проявить явный интерес к сыну войскового атамана я не мог. Пришлось выкручиваться. Поначалу, было дело, переоделся в казака и решил за домом твоего отца понаблюдать. Но меня люди из вашей Тайной Канцелярии схватили и отволокли куда надо. Благо, письма при мне не оказалось, а кто я такой разобрались быстро. Так что мне только бока намяли, и предупредили, чтобы не чудил, а как только появились российские дипломаты, сразу и выпустили.

  - И что дальше? Как на меня вышел?

  - Слух поймал, что у тебя рядом с Черкасском кирпичные заводы стоят. Выехал на прогулку, нашел рабочий карьер и, разговорившись с рабочими, узнал, что ты на переправе через Кагальник что-то строишь. Дальше просто, оторвался от наблюдателей Лоскута, пристроился к обозу, который шел на юг, и по Астраханскому шляху добрался сюда.

  - И всю дорогу вот так вот ехал?

  Кивнув на униформу поручика, спросил я, а тот улыбнулся и ответил:

  - Нет, конечно, не такой уж я простак. Версты за три до переправы переоделся, для солидности.

  - Ну, ясно, - я посмотрел на письмо в своих руках и задал другой вопрос: - Алексей Петрович пишет, что ему может понадобиться моя помощь. Сроки были озвучены?

  - Да. Он сказал, что через три-четыре года, может быть больше.

  - Ладно, отдыхай, пока.

  - У меня просьба, - произнес гвардеец.

  - Говори.

  - Государь говорил, что оставляет на твое усмотрение, где мне находиться, при дипломатической миссии или при тебе. Я хотел бы с тобой остаться.

  - А смысл?

  - Там, - поручик взмахнул рукой в сторону реки, - моя родина, мой народ и близкие родственники. Не знаю, что затеял император и каковы его дела с тобой, я выполню любой его приказ не задумываясь. Однако мне неинтересно сидеть с дипломатами в Черкасске. В степи погулять хочу, подраться и повоевать, а с тобой, насколько я понял, не заскучаешь.

  - Что умеешь?

  - На навигатора учился, знаю морское дело и считаюсь неплохим штурманом. Владею любым холодным и огнестрельным оружием. Хотя, стоит признать, мне практики не хватает, не доводилось себя в деле проверить.

  - Раз так, ничего определенного пока не скажу. Пару недель побудь с нами, не лезь, куда не просят, присмотрись к нам, а мы посмотрим на тебя. И учти, мы в этом месте только до весны, и если я скажу тебе, что на время ты должен вернуться в Черкасск, то ты это сделаешь, не задавая лишних вопросов.

  - Я все понял.

  Поручик встал с бревна и направился к своему жеребчику, который уже был привязан к коновязи. А я еще раз обдумал послание Алексея Петровича Романова, разложил его на составные части по абзацам, второго дна не нашел, и собрался снова отправиться на стройку. Однако не сложилось. В палаточный лагерь, перебравшись через реку, влетел еще один наш конный дозор, и тоже с гостем, с кубанским казаком из приближенных к Петру Булавину людей.

  - Где Никифор Булавин!? - выкрикнул кубанец.

   "Что за день такой, суетной, непонятно", - подумалось мне, и я ответил:

  - Здесь Никифор. Кто ты и что хотел казачина?

  Кубанец подъехал вплотную, перегнулся с седла и произнес:

  - Миша Нечай от атамана Петра Булавина.

  - Что-то серьезное?