Булавин (СИ, ч.1-2)

  Отправиться в поход сразу после армии Кумшацкого, нам не удалось, а виной тому послужили мои неожиданные переговоры с персидской торговой общиной города Астрахани, которую, несмотря на войну, не тронули, и она продолжала вести свою мелкооптовую торговлишку со складов в Белом городе. И вот, когда наш отряд уже был готов отчалить, на причале появился солидный пожилой господин в бухарском халате и с большой крашеной бородой представившийся как Хабиб Казвини.

  Как выяснилось, Казвини получил с родины послание, в котором было сказано, что у меня в плену находится сын шахского дворецкого Абдалла Мехди-Казим и, конечно же, он хотел бы выкупить этого благородного юношу. По совету Семена Семеновича Толстопятого, который месяц назад консультировал меня по стоимости живого товара, я сходу назвал цену в десять тысяч рублей. Казвини, разумеется, от озвученной суммы выпал в осадок, расширил глаза, и предложил пятьсот. Я немного сбавил, перс добавил. Переговоры прошли весело и шустро, и мы с персом уложились всего в два дня, стоит заметить, когда речь идет о выкупе человека, то это не срок.

  Итак, мы договорились. После чего в мои руки перешли четыре тысячи рублей, а в объятья перса, вызванный из Астраханского острога, куда мы его сдавали на хранение, высокородный Абдалла Мехди-Казим. Все довольны и счастливы, кроме моих компаньонов, которые теряли благоприятные для плавания деньки. Но до открытого предъявления претензий не дошло, и как только персы покинули причал, а я передал деньги приказчику Толстопятого, прозвучали команды кормчих отдать концы. Наши расшивы, одна за другой покинули гостеприимный астраханский берег, вышли в открытое море и взяли курс на юго-восток.

  Поход начался, и люди горели предстоящим делом. Да вот только ветра попутного не было, и вместо двух недель, мы потратили на путешествие больше трех. И от этого, в головах некоторых слабохарактерных казаков появились думки, что нет нам удачи. Однако, как только мы приблизились к устью реки Гераз, люди снова вошли в норму и, отчистив от соли и ржавчины свое оружие, приготовились к высадке, с которой на совете атаманов было решено не тянуть. Сказано, сделано, и словно заправские морские пехотинцы, прямо с судов, бросаясь в воду вблизи крохотного песчаного пляжа километрах в пяти от нужного нам городка, две сотни казаков, во главе со мной, устремляются к берегу.

  После такого лихого десантирования нам должно было повезти, и наши надежды оправдались. Ранним утром следующего дня, когда побледнели звезды, и заалел восток, жителей Гераза ждал сюрприз. Они выходили из своих домов и видели, что во всех ключевых точках их спокойного городка, с обнаженным оружием в руках, стоят загорелые полуголые северяне, которые перебили немногочисленную стражу, и перекрыли все входы и выходы из поселения. Что характерно, никто даже не подумал о том, чтобы оказать сопротивление, а вот сбежать попробовали многие. Но мы не лыком шиты, опыт по захвату населенных пунктов уже имеем, а потому ни один горожанин из семисот девяти человек, не ушел. Ну, а когда к причалам прижались наши расшивы, все население было согнано в десяток больших домов в районе порта и, оставив отряды Межы и Волдыря собирать хабар и сторожить жителей Гераза, основные силы, погрузив на влекомые ослами повозки две мои мортиры, пошли на Амоль.

  Перед этим, само собой, мы расспросили жителей о том, что происходит вокруг, и узнали, что только вчера утром порт покинула сотня конников паши Демавенда, есть такой крупный город недалеко отсюда в предгорьях Эль-Борза. А направилась эта сотня в Амоль, где присоединилась к местному ополчению и отрядам городской стражи, которые двинулись в Астрабадский залив. Зачем они туда пошли, нам совершенно понятно, казаки девяти крупных вольных отрядов штурмуют местный райцентр, и персы стягивают к нему дополнительные силы.

  В общем, все складывалось хорошо. Удача снова была с нами, и потому действовали мы уверенно и ничего не боялись, ведь опасаться было некого. Народ здесь непуганый, укрепления богатого города Амоль обветшали (казнокрадство процветает), а армия ушла. Значит, нам раздолье. Однако это не повод расслабляться, и мы продолжали действовать по предварительному плану.

  Вперед пошли, переодетые в форму местной стражи, наши лучшие воины, а мы вслед за ними с отставанием в три километра. До Амоля, как я уже говорил ранее, пятнадцать километров по прямой, а следуя по всем изгибам реки, вдоль которой петляла дорога, выходило двадцать. Продвигались мы быстро, не обращая внимания на пастухов и крестьян в полях. Нас гнал азарт и запах серьезной добычи, и уже через три часа передовой отряд захватил ворота Амоля, удержал их до нашего появления, и началось то, ради чего все и затевалось, захват пятнадцатитысячного города и мародерка.