Булавин

— Вестимо, бьют, Александр Данилыч. И большие люди — Салтыковы, Воротынские, Воронцовы, Долгорукие, Одоевские, владения их — в Тамбовском и Козловском уездах; и мелкие служилые люди, кои дачи получали по реке Медведице по многие годы — в 1693, 1701, 1702 и 1704 годах. По той же Медведице и соседним рекам Хопру, Вороне, Елани с притоками боярин Лев Кириллович Нарышкин, дядя государев, получил земли немалые — Конобеевскую волость в Шацком уезде, а в ней 777 угодий.

— Знаю. Хорошая дача государева... Недалеко от моих землиц. Крестьяне, люди дворовые тоже бегут на Дон?

— Бегут, Александр Данилыч. А донские казаки, из старшины и старожилых, их принимают в домах своих и зимовниках. Берут с них деньги, имение и вино за то укрывательство. А на те помещичьи и монастырские земли казаки приходят и их разоряют. Вот хоть бы тамбовские и хоперские вотчины Игнатия, бывшего епископа тамбовского.

— Это тот, которого сослали в Соловецкий монастырь по делу Талицкого?

— Он самый. Лет семь или шесть тому прошло. Книгописец тот вместе с Игнатием и боярином Хованским Иваном Ивановичем писали листы против особы государевой, звали царя антихристом, хотели его убить и на царство посадить князя Михаила Алексеевича Черкасского. За то Талицкого казнили, Игнатия расстригли, а боярина в тюрьму посадили.

— А что же с землями теми стало?

— Приказчик бывшего тамбовского епископа Автомон Гордеев писал в Монастырский приказ еще более пяти лет назад: в прошлом-де в 207-м году (1699 г. — В. Б.)хоперского Пристанского городка казаки насильством своим завладели без указу великого государя половиною Коренной вотчины, Ореховским юртом, рыбными и звериными ловли и бортными угодьи. И от того Ореховского юрта в приходе было в дом бывшему епископу с рыбной ловли всякой рыбы в год возов по 30-ти и больши, а з бортного угодья меду пуд по 20 с лишком.

Далее из доклада Макарова Меншиков узнал, что в последующие годы казаки Пристанского городка, Беляевской станицы самовольством ловят рыбу в тех же вотчинах на Хопре и Савале, рубят бортные деревья и хоромный лес, улья выдирают, зверя ловят и свою скотину в тех лесах пасут. На реке Савале ниже Савальской вотчины поставили мельницу и всякой рыбе учинили остановку: всходу рыбе верх по реке ныне нет.

Меншиков слушал, кивал головой. Потом остановил:

— Ну, будет — понятно все. Решение по делу было?

— Было. Посольский приказ в году 1701-м, февраля в 11-й день отправил грамоту Войску Донскому, чтобы казаки в те лесные угодья и рыбные ловли собою насильством не въезжали и шкоды никакой нм не чинили, и в реках и в озерах рыб, а в лесах всякого зверя не ловили, и пчелиных роев не выдирали, и никакого леса не рубили, и в те угодья скотины никакой не пускали. А те хоперские вотчины отписали на великого государя.

— Что потом было?

— В году 1703-м те вотчины, Коренная и Савальская, отданы на оброк Гостиной сотни торговому человеку Ивану Анкудинову. На следующий год казаки Пристанского городка, Беляевской и Григорьевских станиц приехали в тое вотчину, в деревню Русская Поляна и в Коренной городок, с ружьем и бунчуками и в пансырях. И в той деревне учинили круг по казачьему обычаю и на том кругу кричали, чтоб крестьяне с их казацкой земли выбирались вон з женами, и з детьми, и з пожитками. Потребовали Анкудинова и, когда тот пришел, били его, грозили бросить в воду и от той вотчины отказали. Выбрали свой караул, той вотчиной со всеми пожитками и припасами, ружьем и порохом завладели.

— Так. А в других местах?

— И в других то же. Казаки донские зацепки заводят с азовскими жителями и солдатами из-за рыбных ловель по нижнему Дону. По указу и статьям из Разрядного приказу им, донским своевольникам, запретили ловить рыбу близ Азова и вверх по Дону до Донца, а також-де на Азовском море и по запольным речкам. А Посольской приказ против тех статей сделал умаление: запретил казакам довить рыбу только вверх по Дону до Мертвого Донца на 10 верст, а вниз от города Азова до взморья на 4 версты на 150 сажень.

— Ну, хорошо. Везде, где можно, надобно их ограничить. Пущай место свое знают, а государевых людей не задирают.

— Вестимо так, Александр Данилыч. Указы о том посланы.

— О чем?

В одна тысяща семисотом году июля в 21-й день велел великий государь перевести новопришлых казаков верховых городков, с Хопра, Медведицы и Бузулука...

— Вот-вот! Как раз оттуда!

— ...И поселить их по дорогам к Азову: одних — от Валуек к Азову, других — от Рыбного или Нового Острогожского острогу.

— Когда переселили?

— Войсковой атаман Лукьян Максимов в декабре 1701 году в грамоте писал, что 720 новоприхожих поселили в семи юртах по речкам Северскому Донцу, Выстрой, Белой Калитве, Тихой, Грязной, Черной Калитве, Большой и по другим. Да по дороге ис Танбова к Азову и по другим дорогам, по реке Чиру поселено тех же переведенных людей немалое число.

— Послушались, значит?

— Послушались, да не совсем... Многие городки поселены не в указных местах: на реке Айдар городки Новой Айдар да Осиновый Ровенек. И другие городки тоже.

— Сиречь не по азовским дорогам?