Букет из преисподней

Кофе, как всегда, был изысканный. Грея пальцы фарфоровой чашечкой, Андрей подробно изложил события последних дней, стараясь избегать личных предположений.

– Поздравляю! Вам удалось завладеть подлинником второй надписи? – оживился Маринист.

Аркадов улыбнулся:

– Завладеть – это для дешевого боевика, мы ее просто культурно изъяли.

Не без волнения Андрей аккуратно выложил на стол ранее сделанные фотографии. Серж стал внимательно рассматривать надпись и особенно рисунок. Его длинные, тонкие пальцы, словно существующие сами по себе, быстро пробежали по рисунку и застыли в воздухе.

– Любопытно… имеются некоторые задатки рисовальщика, да и рука поставлена неплохо. Но, увы, ни малейших признаков школы, что выдает низкая культура штриха. Банальный рисунок любителя. Возможно, если бы неизвестный поступил в художественное училище, из него мог бы получиться неплохой оформитель, но не более. Подчеркиваю – не более… А вот и доказательство. Обрати внимание, некоторые элементы рисунка выполнены одним движением руки. Это не просто сделать, но и не настолько сложно, чтобы говорить о какой-либо специальной подготовке.

– Но почему только оформителем? Звучит как пожизненный приговор.

– Я не прокурор, но самое интересное начинается именно здесь. Позволю себе вспомнить немного теории живописи. Она гласит – умение держать движение в рисунке должно гармонично перекликаться с прочными навыками графики письма, особенно печатными буквами. Внешняя небрежность надписи латинскими буквами не должна нас обманывать. К сожалению, очень сложно дать исчерпывающее заключение по контурам фотографии первой надписи, но здесь прослеживается определенная закономерность: стабильный размер букв в пределах всего слова. Я могу предположить, что за этим стоит нечто значимое. Насколько мне известно, много молодых людей от природы могут отлично владеть печатным шрифтом. Кто-то из них занимался в детских кружках с техническим уклоном и тому подобное, – продолжал Серж. – Но опыт мне подсказывает, что твой клиент, вероятно, имел или имеет отношение к чертежам, механике или математике, а скорее ко всему сразу. Да, он не художник, а подмастерье. Если посмотреть старинные рукописные книги, тот там за каждой буквой кроется не пустота, а живой человек, и при большом желании его можно увидеть.

«Мне бы такое видение», – подумал Андрей и осторожно предложил:

– Я оставлю тебе фотографию. Может, вторичный анализ еще что-нибудь покажет.

– Без вопросов. Я, конечно, не психолог, но думаю, кое-что тебе может помочь. Следует иметь в виду, что ребята с аналогичными наклонностями могут оставлять личные «метки» в виде рисунков или особых знаков. Натуральную свастику «панки» или их подражатели вряд ли рискнут публично мазюкать. Но руки у этого парня чешутся, и что-то царапать он должен. Другое дело – как интерпретировать продукты его искусства… Но это уже ваши проблемы. Думайте, просчитывайте. Почерк у вас в руках, а это хоть и слабая, но надежда обнаружить за забором каракулей живого человека. А пока, еще по чашечке кофе?

– С удовольствием, – улыбнулся Андрей. – За таким ароматом можно встречаться бесконечно. Но, пожалуйста, будь поближе к телефону, это просто необходимо.

– Понимаю, – вздохнул Серж. – Но, к сожалению, с мольбертом его не возьмешь.

Глава 5

Итоговое совещание, назначенное на вечер, было перенесено Давлетовым на следующий день. Это позволяло Аркадову, после содержательной беседы с Маринистом, привести в порядок материалы дела и наметить новый вектор поиска. Особое внимание он уделил детализации схем студенческого городка и прилегающей к нему территории. Однако чисто логически – выверенной линии не просматривалось. Альтернативными были две точки проявления, в любой из них аноним мог оказаться чисто случайно. В настоящий момент просматривались лишь общие характеристики.