Built. Неизвестные истории известных зданий

В течение следующих нескольких месяцев из-за многих часов работы на глубине Вашингтон страдал от истощения, временного паралича и сильной боли в суставах и мышцах. Он даже нанял врача, и врач дежурил на стройке и следил за состоянием рабочих в кессоне со стороны Бруклина, который был глубже, чем со стороны Нью-Йорка. Не до конца понимая, к каким проблемам со здоровьем ведет такая работа, Вашингтон игнорировал свои симптомы и продолжал заниматься делом. Хотя боль была временной, онемение конечностей он ощущал постоянно. Он стал жертвой кессонной болезни, при которой в кровь высвобождается азот и приводит к острым болям (от которых больной сгибается пополам), параличу и даже смерти. Сейчас мы, конечно, понимаем, как опасно быстро переходить из среды с высоким давлением в среду с низким – дайверы, например, поднимаются из воды со строго заданной скоростью, чтобы избежать высвобождения азота. Но в 1870 году кессоны были в новинку, и инженеры знали только то, что работать на глубине опасно, но еще не поняли, как предотвратить нанесение вреда здоровью.

Вашингтон постоянно испытывал боль – в животе, в суставах и конечностях – и страдал от сильной депрессии. У него были страшные головные боли, он терял зрение и расстраивался из-за малейшего шума. Но только у него были необходимые знания и способности для руководства проектом отца. Тем не менее физическое состояние Вашингтона помешало ему активно участвовать в строительстве – даже посильные задачи стали для него невыполнимыми. Из-за своего психического состояния он не хотел говорить ни с кем, кроме Эмили. Многие годы проектирования и планирования, которые Роблинги вложили в этот мост, как и все их личные жертвы, могли оказаться напрасными. Однако Эмили много времени проводила с мужем и свекром в обсуждении проекта моста и даже помогала им в технических исследованиях. Постепенно она стала все больше участвовать в проекте. Это был смелый шаг. Сама мысль о том, что в проекте участвует женщина, которая даже может его возглавить, была беспрецедентна. Помимо сомнений и недоверия, которые все, вероятно, испытывали бы к Эмили, – начиная с рабочих на стройке и заканчивая инвесторами, – хватило ли ей самой уверенности и решимости стать связующим звеном между мужем и строительной площадкой, не говоря уже о том, чтобы занять место главного инженера?

У Эмили было научное образование, но она не разбиралась конкретно в строительстве мостов, так что вначале она просто передавала подробные указания от мужа. Она боялась, что он не доживет до того момента, когда мост наконец будет достроен. Потом она взяла на себя всю деловую переписку от имени мужа и регулярно писала в офисы компании. С непоколебимой сосредоточенностью она стала изучать сложную математику и материаловедение, свойства стали, анализ и установку тросов, рассчитывать цепные линии и обрела глубокое понимание технических деталей проекта. Эмили была решительно настроена завершить проект своей семьи.

Вскоре она поняла, что одних этих знаний недостаточно, чтобы успешно руководить проектом: нужно было общаться с рабочими на стройплощадке и влиятельными инвесторами. Так что она стала каждый день приходить на стройплощадку, давать указания рабочим и отвечать на их вопросы. Она контролировала строительство и передавала сообщения между мужем и другими инженерами, задействованными в проекте.

Эмили стала увереннее и все меньше опиралась на Вашингтона. В своих решениях она руководствовалась интуицией, а растущие знания и навыки помогали ей предотвращать проблемы до их появления. Она старательно вела записи обо всех работах на площадке и отвечала на письма, а также тактично представляла своего мужа на собраниях и общественных мероприятиях. Когда руководители, рабочие и подрядчики обращались к ее мужу, она общалась с ними и уверенно отвечала на их вопросы от его имени. Большинство из них оставались довольны, и многие в будущем адресовали все письма лично ей – в их представлении руководила проектом она. (В какой-то момент во время строительства велись расследования относительно добросовестности некоторых поставщиков. В 1879 году представители одного из подрядчиков, компании «Эдж-Мур-Айрон», чтобы развеять подозрения, написали письмо, адресованное миссис Вашингтон А. Роблинг, в котором даже не упоминалось о ее муже.)

Но Эмили по-прежнему вела дела от имени Вашингтона. Ходили слухи, что на самом деле она главный инженер, который руководит строительством. Новостные агентства косвенно ссылались на нее: в «Нью-Йорк-Стар» лукаво говорилось об «умной леди, чей стиль и почерк уже знакомы работникам офиса Бруклинского моста». В течение всего периода строительства частная жизнь семьи Роблингов оставалась конфиденциальной: журналам и газетам не разрешалось брать у них интервью.