Built. Неизвестные истории известных зданий

Утром 12 марта 1993 года я, как обычно, отправилась в школу в районе Джуху города Мумбаи, с аккуратно убранными назад волосами, в накрахмаленной белой блузке и сером форменном сарафане. На зубах у меня были брекеты с зелеными резиночками, которые я сама выбрала. Это уж точно было не круто (да, уже в девять лет я была изгоем класса). В два часа дня мама забрала нас с сестрой на лаймово-зеленом «Фиате» и отвезла домой. Пока мама парковалась, мы с сестрой, как обычно, побежали наверх по лестнице наперегонки к нашей входной двери. Но в этот раз что-то было по-другому. Мы остановились на последней ступеньке. Мы не добежали до двери, потому что там стояла наша соседка, нервно теребила в руках дупатту и выглядела ужасно расстроенной.

Вскоре мы узнали почему. Пока мама забирала нас из школы, на Бомбейской фондовой бирже взорвалась бомба, а там как раз работали мой отец и дядя.

В панике мы вбежали в квартиру и включили телевизор. По всем новостным каналам показывали этот хаос. По всему городу взрывались бомбы. Сотни людей пострадали или погибли. Это произошло еще до появления мобильных телефонов, так что мы никак не могли узнать, живы ли мой отец и дядя и находятся ли они в безопасности.

Бомбейская фондовая биржа представляет собой 29-этажную бетонную башню в самом сердце финансового района Мумбаи. В подвал здания въехала машина со взрывчаткой и взорвалась. Множество людей погибли, еще больше людей получили ранения. Я в ужасе стояла перед телевизором и смотрела на плачущих людей в крови и пыли на экране, которые выбегали из дымовой завесы. К башне мчались полицейские машины, пожарные и машины «Скорой помощи», их сирены ревели. Мы увидели, что офисы на первом и втором этажах здания, находящиеся ближе всего к месту взрыва, полностью разрушены. Было ясно, что в этой части здания никто не выжил. Потрясенные люди с верхних этажей спускались вниз по лестницам и выбегали из здания. Мы смотрели друг на друга и не произносили ни слова, но я знала, что думаем мы все об одном и том же. Мои отец и дядя работали на девятом этаже. Мы молча надеялись на лучшее.

Как мы узнали потом, мой отец сидел у себя за столом и кричал что-то в телефон с плохим соединением одному из своих клиентов, когда сильный взрыв потряс здание. Сначала он подумал, что взорвался электрический генератор или большое охлаждающее устройство. Он вскочил со стула и велел сотрудникам сохранять спокойствие и оставаться на местах. Через несколько секунд он услышал, как люди в ужасе бегут вниз по лестнице. Многие кричали, что это бомба и что нужно как можно быстрее покинуть здание. Мой отец, дядя и их коллеги вышли из офиса и увидели сцены ужаса.

Сотни людей толпой спускались вниз по лестнице. Места почти не было. Отец опустил голову и думал о том, как делает один шаг за другим, стараясь не смотреть на расчлененные тела – руки, ноги, кровь, – разбросанные за лестничными проемами. Наконец он дошел до первого этажа. Машины «Скорой помощи», которые не справлялись с ранеными, перекрыли улицы. Мой отец и дядя покинули территорию биржи, сели на автобус и поехали к моей бабушке. Примерно через два часа после того, как мы пришли домой из школы – самые долгие два часа в моей жизни, – папа позвонил нам и сообщил, что они оба в безопасности.

Много лет спустя, когда я училась в магистратуре по проектированию зданий, мы проходили, как обезопасить высотные здания от взрывов. Вдруг события того страшного дня в марте снова ожили передо мной. Впервые мне в голову пришла мысль: если взрыв произошел прямо в основании здания, а потом там возник пожар, то почему вся башня Бомбейской фондовой биржи не обрушилась?

Теперь я знаю, что этому есть две основные причины. Первая причина в том, что инженеры проектируют здания так, что они защищены от взрывов, так что, даже если здание будет повреждено, оно не обрушится как карточный домик. Существует минимальный стандарт безопасности, которым руководствуются проектировщики всех зданий, но самые уязвимые здания – культовые высотные сооружения, например, или те, где больше всего народу, – проектируют особым образом, чтобы защитить их от ряда возможных сценариев взрыва. Вторая причина состоит в том, что все здания проектируют так, чтобы пожар в них не мог распространяться слишком быстро, и люди, находящиеся в здании, могли успеть покинуть его, а пожар могли быстро потушить или запереть внутри одной зоны и не дать разгореться, пока он не нанес значительного ущерба.

Но мы не сразу начали так строить, нам пришлось учиться на катастрофах прошлого.

Проснувшись рано утром 16 мая 1968 года, Айви Ходж пошла на кухню приготовить себе чашку чая. Она включила газовую плиту, зажгла спичку – и в следующую секунду уже лежала на полу и смотрела на небо. Стены ее кухни и гостиной исчезли.

В квартире Айви на 18-м этаже 22-этажного жилого дома в Кэннинг-Тауне в Лондоне произошел взрыв. Это случилось в мирное время в тихом жилом районе, так что событие оказалось для Лондона беспрецедентным и сильно повлияло на все дальнейшее строительство.