Бугорландские Хроники

– А все – таки ты, Горох, не прав, так дела не делают. Что это такое – пришел, увидел, – отобрал. Так честные завоеватели не поступают.

– Вам хорошо говорить, Ваше Величество, не соглашался с королем Горох. – У Вас все есть, и земля, и замки, и государство. А как быть нам, – у которых ничего этого нет?

– Это – Ваши проблемы, морщился король, – и меня они не касаются. А вот тюрьму мою извольте вернуть.

– Для Вас, Ваше Величество, это может и тюрьма, парировал доводы короля Горох, – а для меня она как дом родной.

– Но, это же не нормально…

– А с Вами, Ваше Величество, по нормальному ни как не получается, отвечал в ответ на это Горох.

– Жениться тебе надо, вот что я тебе скажу, предлагал тогда король. – Найди себе какую-нибудь принцессу незамужнюю – и женись. Я слышал, что где-то в тридевятых царствах, в тридесятых государствах, за принцесс полцарства дают в придачу.

– Нас этими сказками не проведешь, усмехался в ответ Горох. – Ищите дураков в другом месте.

На этом игра обычно заканчивалась, и рассерженные правители расходились в разные стороны.

Глава 3. Бароны.

3.3.1.

Баронам же до всех этих мелких дрязг и пересудов не было абсолютно ни какого дела. Шахматы их тоже не интересовали. Каждый день, рано поутру они уезжали из тюрьмы, якобы за подвигами, но на самом деле просто на поиски приключений. И каждое утро бугорландцы пропускали баронов на волю, в надежде, что те обратно уже не вернутся. А когда вечером бароны все же возвращались обратно, бугорландцы впускали их в тюрьму, поскольку там им (по мнению все тех же бугорландцев) было самое место. Таким вот образом бароны и шастали беспрепятственно на волю и обратно. Проделать тоже самое, ни кто из завоевателей не решался.

Баронам же на приключения в последнее время что-то не везло. Ни великаны, ни драконы, ни другие какие либо кровожадные хищники на их пути не попадались. И, тогда Шампиньон ложился под ракитовым кустом и мирно дремал себе до обеда, а Батон, как более молодой и беспокойный, продолжал в одиночку шататься по округе.

И вот как – то раз, взяв без разрешения отцовскую свинью, (бароны, как известно, могли брать без разрешения все, что им вздумается), Батон, заблудившись, заехал куда-то довольно далеко от тюрьмы, и сам того не замечая, попал на чей-то огород. Свинья, завидев сочный салат и капусту, с радостным визгом набросилась на дармовую жратву. Тюремная пища, судя по всему, и ей была не в радость.

И все бы было ничего, но тут их заприметила молодая девушка, по всей видимости, хозяйка этого огорода. Ничуть не убоявшись огромного роста и страшного вида свиньи, девушка, схватив хворостину, принялась гонять хавронью по всему огороду, потоптав при этом еще больше капустных кочанов и морковных грядок. Батону такое легкомысленное поведение девушки крайне не понравилось, (вполне возможно из-за того, что он сам все это время находился не где-нибудь, а на этой самой, гоняемой по всему огороду, свинье.)

Поэтому Батон принялся орать во все горло, чтобы девушка прекратила хулиганить.

– И не подумаю, ответила наглая девица. – И еще все папе расскажу, и тогда тебе точно не поздоровится.

– Ну, и жук, должно быть у тебя папаша, ухмыльнулся Батон, – раз за какую-то там капусту способен удавится.

– Это не какая-нибудь там капуста, обиделась девушка, – а самая что ни на есть настоящая брюссельская капуста – кольраби.

На что Батон, рассмеявшись ей прямо в лицо, заявил, что ни какая это не брюссельская капуста. Его на мякине не проведешь, он – то знает, где растет брюссельская капуста

– Ну, и где же она растет? – растерялась девушка.

– Брюссельская капуста растет в Брюсселе, где же еще… – Эх ты – деревня, засмеялся довольный своей сообразительностью Батон.

– А ты собственно кто такой, чтобы смеяться надо мной? – не на шутку разозлилась девица.

Только тут Батон как следует ее разглядел, и узнал. Оказалось, что перед ним стоит не кто-нибудь, а та самая черноволосая девица, которую они встретили в самом начале своего путешествия, и с которой он давно уже хотел познакомиться поближе. И вот такая у них получилась встреча. Немного смутившись, (сильно смущаться баронам не полагалось ни при каких обстоятельствах) Батон слез, наконец-то, со свиньи и представился:

– Я барон Батон, и нам Батонам, т.е. баронам все дозволено в этом мире. Заметив отразившееся на лице девушки недовольство, Батон, желая приободрить ее, без всякой задней мысли добавил:

– Да не переживай ты так, может и тебе когда-нибудь повезет. Вам, женщинам, в этом смысле проще, – выйдет деревенщина, какая-нибудь замуж за барона, и все – считай она уже без пяти минут баронесса.

Девица от гнева даже ногами затопала и заявила, что ни когда она … ни за что на свете она не станет баронессой. На что Батон заметил с усмешкой, что с таким характером это вполне вероятно. Когда же девушка заявила, что она и не желает быть баронессой, Батон обиделся, и обозвал ее дурой.