Бугор

– Так что вернуться к тебе я не могу. Хотя бы потому, что ты сам этого не захочешь. И мой ребенок – для тебя обуза, и мое грязное прошлое тебя будет колоть…

– А твоего мужа оно не колет?

– Колет. И его колет, и меня, но мы об этом не вспоминаем.

– А про свое прошлое со мной ты вспоминаешь?.. Я, например, часто вспоминаю. Сегодня вот утром о тебе думал. Когда случайную подружку за дверь выставлял, – туманно проговорил Алик. – Проблема у меня в личной жизни, хочу подругу найти, а не получается. Утром после бурной ночи хочется только одного – чтобы она поскорее ушла. Только с тобой хотелось каждый день. И чтобы на всю жизнь…

Алик вдруг опустился перед Ларисой на колени, убрал пакет с рекламным картофелем, мягко положил руки ей на бедра. Джинсы на ней, но ведь их легко снять – если, конечно, она ему подыграет. А в низу живота у нее уже образовалась тупая сосущая пустота.

– Ты же не спешишь? – спросил Алик, расстегивая пуговицу на ее брюках.

– Есть немного, – кивнула она, изнывая от распирающего ожидания.

Вжикнула «молния», и Алик зацепился пальцами за верхний срез джинсов и резинку колготок. Лариса инстинктивно приподняла таз, но тут же вжала его в кресло. Что-то не в ту сторону ее понесло. Не может она отдаться Алику, не имеет морального права.

– Отпусти!

Она оттолкнула его, поднялась из кресла.

– Ты чего? Я же не хочу тебя обидеть! – Он мягко, но вместе с тем крепко взял ее за руку. – Просто вспомним прошлое… Может, тебе захочется ко мне вернуться.

– Отпусти! – нерешительно потребовала она.

– Тебе понравится, – с шельмоватой улыбкой смотрел на нее Алик.

Огонь в ней разбушевался не на шутку, и он мог потушить этот пожар. Это недолго, потом быстро в душ, и можно вернуться к мужу…

– Тебе не понравится… Я родила недавно…

Еще не все вернулось на круги своя после родов, и Алик это понял.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем.

– Не надо меня держать, – Лариса взялась за кончики пальцев на руке Алика, которой он цеплялся за ее предплечье. – Возьмись за что-нибудь другое, с ним и придумай, если невтерпеж.

– Невтерпеж. Потому что ты сводишь меня с ума.

Лариса пыталась вырваться, но Алик не отпускал ее. Как бы синяки на предплечье не остались. Скорее всего, останутся. Что Демьяну тогда сказать?

– Оставь это для своих подружек…

– Но я не могу без тебя.

– И мой муж без меня не может. Если ты меня сейчас не отпустишь, я ему пожалуюсь. Он одного такого умника сгоряча ударил. Ударил и убил. За это шесть лет отсидел. И за тебя отсидит, если не успокоишься…

Аргумент подействовал, и Алик разжал руку.

– Пойду я!

Лариса рванула к двери, но у самого порога ноги слегка подкосились в коленях. Они отказывались нести ее прочь от Алика. Любит она его. Любит! Хотя он, может, и недостоин этого…

И все-таки она ушла. Сама открыла дверь и спустилась вниз, к машине.

– Чего так долго? – с подозрением посмотрел на нее Демьян.

– Да какой-то мужик из милиции, – соврала она. – Выпытывать стал, на каком основании картошку продаем… Уезжать отсюда надо.

– Ну, если из милиции…

Демьян распорядился сворачивать удочки, чтобы перебраться на другое место.

– Поехали домой, – капризно попросила Лариса.

– Еще полмашины осталось, – покачал головой Демьян.

– Я боюсь… Я больше не хочу по квартирам ходить. А если вдруг меня посадят?

– Откупимся.

– А если нет?

Она и сама понимала, что за незаконную торговлю картофелем посадить их не смогут, хотя и была в Уголовном кодексе такая статья. Понимала, но страх изображала. Но Демьян долго изучающе смотрел на нее и в конце концов в знак согласия кивнул. «Уазик» они уже продали, остался только «ЗИЛ», но там Вася с напарником. Им, конечно, будет сложно без Ларисы, но ведь они могут отправиться по адресам, где их уже знают, и, надо полагать, с лучшей стороны.

Впрочем, Ларису сейчас меньше всего интересовало, как будет распродаваться товар. Сыта она Москвой, домой пора, в деревню, сыном надо заниматься и хозяйством. Она готова была ехать куда угодно, лишь бы быть подальше от Алика, только тогда уляжется поднятый им в душе огонь.

– Мне и самому не нравится твоя работа, – сказал Демьян, когда они выехали из Москвы.

– Тогда больше меня с собой не бери.

– Не буду… И вообще, пора завязываться с этой лавочкой. Как-то ненадежно все это. В этом году повезло, а в следующем налоговая может наехать, а это уже серьезно. Как бы без штанов не остаться…

– Да, можно остаться и без штанов, – кивнула Лариса, вспомнив, как едва не осталась без джинсов.

Она отказала Алику и сейчас ничуть о том не жалела. Чем дальше от искушений, тем светлее голова и вразумительней голос совести.

– В этом году мы всего сорок гектаров подняли, этого мало. В следующем двести возьмем. И урожайность поднимем…

– Куда уж дальше?

Урожайность и без того хорошая, в среднем двести центнеров с гектара.