Подняв шкаф и перекрыв им коридор, я стремительно пересёк его и оказался в кабинете коменданта. Нырнув в провал, я оказался в подготовленной комнате и, дождавшись остальных, выбрался наружу через окно.
Тут, надо сказать, имеется что-то вроде не крытой пристройки к зданию, по которой можно скрытно добраться до бетонной стены ограждения.
Пересекли стену, для чего мне пришлось подсаживать Ирину и Людмилу Петровну, а затем испуганными поросятами устремились в сторону складских зданий, а потом ещё на двадцать километров дальше.
Времени на передышку я им давать не стал, невместно.
Сам я не устал, мышцы не ноют, хотя мы дёрнули такой марш-бросок, что не у каждого десантника здоровья хватит.
Попетляли хорошо, конечно. Очень кстати пришёлся начавшийся снегопад.
Нет, для остальных членов нашей компании вьюга была некстати, холодно, мокро и вообще неожиданно и неприятно, но в глобальном смысле вьюга прекрасно заметёт и без того запутанные следы, поэтому я воспринимаю её положительно.
Остановились в ближайшем придорожном мотеле, коим послужил местный бар, построенный из брёвен. Деревянные здания легче отапливать. Как я понял, на температуру окружающей среды мне плевать с высокой колокольни, холода как такового я не почувствовал, хотя на дворе минус сорок с ветром и бьющим в лицо снегом. Это здорово подкосило моих спутников, а мне нормально. Именно поэтому я выбрал бревенчатое здание, чтобы они могли хоть как-то отогреться.
— Я тут посовещался с голосами в голове и мы решили: отдыхаем до утра и двигаемся в сторону аэродрома Миус, — сообщил я наши дальнейшие планы остальным.
— Ты же шутишь, верно? — улыбнулась Ирина, зябко ёжащаяся под найденным в подсобке шерстяным одеялом.
— Шучу, сегодня голос в голове был всего один, — ответил я. — Но на аэродром мы пойдём.
Слишком быстро эти типы на нас выйти не могут, не те условия, мы вообще могли пойти куда угодно, а такие вещи ставят в тупик любого следопыта. Но направление взять они могут прямо сейчас, пока следы нашего ухода из комендатуры окончательно не замело.
Я не большой эксперт по выслеживанию людей, но сделал бы именно так.
Завалившись на диван, решил наконец-то выбрать путь.
Бугай, геморрой ему в ротовую полость и кариес в задницу, говорил, что он инфильтратор. Выглядит этот мудила как человек, дышит как человек и явно ощущает себя не как мертвяк. Маст хэв!
Выбрал третий Путь и нажал «да».
И тут меня начало нехило так косоёбить в эпических судорогах.
Захотелось вдохнуть или выдохнуть, но я не смог! Я скатился с дивана и начал исполнять движения из фильма «Танцор диско» прямо на полу. Джимми-Джимми, ача-ача...
Совсем больно не было, то есть было, но боль была какой-то притуплённой.
Движения участились, происходи всё это в Болливуде, роль главного героя в фильме про танцы точно бы досталась мне, но всё заканчивается и это закончилось.
Не танцы, а моё участие в них. Сознание как-то плавно померкло, как будто кто-то начал плавно приглушать свет с помощью диммера до полного отключения.
Очнулся от того, что меня трясли за плечо.
— Доктор, ты как? — увидев, что я очнулся, спросила Ирина.
— А? Нармальна... — ответил я не до конца слушающимся ртом, пытаясь опустить задравшуюся в районе живота футболку.
— Что нам делать дальше? — спросила она у меня. — Утро уже...
— Выжидать... — членораздельно ответил я и вновь отключился.
Проснулся сам.
Было какого-то Чёрча холодно, по коже парадом промаршировало несколько гвардейских дивизий мурашек с бронетехникой, я встал и начал искать свой тулуп.
Тулуп обнаружился за диваном. Моментально надев его и запахнувшись поплотнее, я начал искать остальных.
— Эй, чего спите? — подошёл я к бессовестно дрыхнущим на двуспальной кровати четверым своим текущим компаньонам.
— А, ты очнулся? — первым пришёл в сознание Степаныч. — Мы не решились идти в метель, на улице какой-то снежный кошмар... Ну и ты без сознания ещё, хотя мы приготовили сани...
— Завтракаем, собираемся и выходим, — дал я команду. — Живее, надо убираться отсюда побыстрее.
— И куда? — спросила проснувшаяся Ирина, выбравшись из-под беспросветно спящей Людмилы Петровны.
Свингеры? Не знаю, не знаю...