Николай Иванович продолжил разговор:
– Стрельба дело хорошее. Но у ваших тренировок есть один недостаток – стреляете статично. Стоите на одном месте и пуляете по неподвижной мишени. В бою это может стоить жизни.
Сергей молча кивнул. Возразить нечего. Тем более, офицеру, прошедшему через войну.
– Если есть желание и время, могу поучить правильным перемещениям.
– Конечно, Николай Иванович, с удовольствием!
– Тогда первый урок.
Движения офицера с макетом «макарова» в руках произвели сильное впечатление.
– Класс! Вы как Таманцев из «В августе сорок четвертого»!
– Ну, до спеца СМЕРШа мне, конечно, далеко, но кое-что могу.
– А как целитесь? Мушку ведь не поймать?
– Я и не ловлю. Наводить надо по стволу. Была бы практика с пистолетами… Там все приходит очень быстро. Уже через месяц знаешь, что попадешь, и чувствуешь – куда. Но практику, думаю, тебе обеспечат в войсках, а кое-какие из движений отработаем прямо сейчас.
***
Дни летели незаметно. Не такой он и большой, летний курсантский отпуск. Особенно, когда занят делами. Под настроение родилось несколько статей в «Красный боец». Серия с легкой руки политотдельцев про поступивших на первый курс училища и отдельно – про Николая Ивановича.
Тот сначала отказывался, потом все-таки согласился. Даже предложил дополнить материал фотографиями. Привел в свою комнату на первом этаже, познакомил с женой и дочкой. Пока майор искал альбомы, жена, узнав о целях гостя, посадила курсанта за журнальный столик пить чай с вареньем. Пришла очередь Сергея смущенно отнекиваться. В итоге совершенно по-семейному почаевничали, Александров просмотрел все фотоальбомы Николая Ивановича, послушал его комментарии к черно-белым снимкам.
Это была настоящая, честная, неприглаженная История.
Напрямую с критикой тех, кто отправил войска в чужую страну, майор не выступал. Но горечь при воспоминаниях о погибших товарищах чувствовалась, как и неприятие затянувшейся войны. И тем не менее, сразу стало ясно, что он служил честно, безупречно выполняя приказы, не дрожа за свою шкуру. Подтверждение – вот оно. На фотографии в парадной форме грудь советского офицера украшает вызывающий уважение «иконостас». Боевые ордена и медали, есть даже афганские награды. Эту фотографию, и другую, где Николай Иванович в полевой «афганке», с автоматом в руках стоял у борта БТРа, Сергей и взял для редакции.
Статья родилась сразу, в тот же вечер – уж очень ярки были впечатления от услышанного.
«Офицер, Человек и Наставник». Хорошее название. Достойное того, о ком идет речь.
***
Как и все хорошее, отпуск закончился внезапно. Вместе с летом, кстати. Пришел сентябрь. Общежитие наполнилось курсантами, началась учеба. Свободного времени для Сергея практически не осталось.
Лекции, самоподготовка, тренировки. Дополнительной нагрузкой явилось чтение книг по периоду революции и гражданской войны. Все-таки очень повезло с Алексеем Толстым – образ Рощина запал в душу. Конечно, Телегин тоже интересный герой, но кадровый офицер, человек чести и долга, прошедший непростой путь к правде… Это с позиций современности, в государстве развитого социализма легко судить о правильности тех или иных шагов. А в то кровавое время…
Страницы, посвященные разрухе, Александров читал особенно внимательно. И сходство со снами поражало. Черт! Ну не инопланетяне же высадились?! Или на Москву грохнулся гигантский метеорит, обратив центр страны в руины и разом лишив государство всего правительства?
В общем, после автобиографической «Повести о жизни» Константина Паустовского и «Краткого курса истории ВКП(б)» 1950 года издания, курсант взялся за многотомники Ленина.
Впрочем, текущий вывод о положении дел в Российской Империи образца многократно поминаемого статистами 1913 года он уже сделал. Если смотреть с позиции юнкера или офицера – в государстве все было нормально. Худо-бедно, но страна управлялась, богатела, развивалась. Революция пятого года серьезно расширила права рабочего класса, добавила демократических веяний в политическую жизнь.
И так продолжалось до вступления державы в Первую мировую войну. Совершенно, кстати, России не нужную.
С холодком в душе Сергей мысленно отметил: такую же не нужную, как Советскому Союзу афганская.
Те же невнятные «высшие интересы» и «политические обязательства».
От писучего и многоречивого дедушки Ленина на первых порах голова шла кругом. Слишком много информации в нее вливалось.
А вот потом…
Нестыковочку мнений на один и тот же вопрос Александров подметил сразу. Ну-ка… Порывшись в предыдущем томе, нашел нужную статью. Вот как. Сначала друзья навеки, а потом враги навсегда. Словно в детской песочнице. А делили товарищи революционеры власть над страной. Кто в итоге победил, понятно.
И таких моментов по мере целевого изучения томов выплывало все больше. Колебалась линия партии большевиков, заметно колебалась. Межфракционные склоки тоже добавляли жизни.