Будущее

Кроме жрачки прикупили обновку, пару толстовок с капюшоном, джинсы и ботинки. Все в автомат-магазине полного самообслуживания, где принимали наличные.

Одежка дрянь в основном из дешевой синтетики, и вряд ли прослужит долго, но нам в ней не годами ходить. Так что сойдет.

— А где шипучка? Тоже что ли выпили? — Шуша продолжал копаться в пакетах в поисках оставшихся кусочков картошки.

— Вон лежит, еще полная, — я указал на бутылку под своими ногами.

Маленькая алюминиевая банка оказалась нетронутой. Радостный качок тут же дернул за кольцо и присосался, делая глубокие глотки.

— Не подавись, — хмуро бросил я.

Лерка хихикнула.

Денег действительно удалось взять неожиданно много. Хватило не только слегка обновить шмотки и нормально поесть, но и начать думать о ночлежке вместо заброшенных холодных домов. Капсульные отели, где не требуют документов, но зато есть душ и теплая кровать. Мечта для таких бродяг, как мы.

Шуша внезапно перестал пить и уставился на меня.

— Думаешь ты его насовсем кончил? — внезапно спросил он.

Я удивленно на него посмотрел. Он первый раз заговорил о недавней стычке.

— Ты о Капе? — уточнил я.

Последовал хмурый кивок.

— Вряд ли, порезал я его сильно, но не смертельно. Если, конечно, его там не оставили истекать кровью, — виновным я себя не чувствовал.

— Там кто-то орал из окна, — вспомнила Лерка. — Так что перевязали, наверное.

Шуша угрюмо засопел.

— Может не стоило привлекать к себе внимание? — произошедшее ему явно не нравилось.

— А какой оставался выбор? — я развел руками. — Позволить себя обшманать? Встать на колени и ждать пока черепушку проломят? Если хочешь, в следующий раз вставай, удерживать не буду.

Лерка хихикнула. Громила смерил ее мрачным взглядом, потом снова взглянул на меня.

— Нам лишний шум сейчас ни к чему. Мурка уже, наверное, выдала все наши приметы…

— Что за Мурка? — тут же с интересом влезла Лерка.

Шуша попытался ей дать подзатыльник, но она ловко увернулась, чуть не упав с бетонной плиты.

Мы сидели в то ли амбаре, то ли сарае, какой-то развалюхе непонятного назначения. Собранная из модульных конструкций и насквозь проржавевшая от дождей, она служила неплохим пунктом наблюдения за складом Мордатого.

— А насчет внимания — не парься, — сказал я. — Обычная уличная поножовщина. Такие каждый день происходят. Мы же не швырялись молниями или огнем прямо на улице. Всего лишь устроили драку. Власти не заинтересует очередной порезанный придурок, обдолбавшийся «дымком» или «снегом». Тем более где-то на задворках окраин. Им это не интересно.

— Власти? Вы скрываетесь от властей? — Лерка снова села на прежнее место.

— А ты что не скрываешься? Со своей мозговерткой? — я покосился на нее с удивлением.

Она пожала плечами. Странно. Неужели не боится Распределителя?

— А я особо никогда не лезу вперед, — она помолчала, затем неожиданно добавила: — А Капу вы зря так приложили, не простят вам такого.

— Тебя не спросили, — процедил Шуша. — Закрой хавальник и не отсвечивай. Лучше скажи спасибо, что накормили, а не по морде надавали за подброшенную подставу.

Лерка серьезно взглянула ему прямо в глаза и произнесла:

— Спасибо, — помедлила. — Но Капу вас все равно не простят. Думаете он сам подмял под себя целую улицу? Его туда поставили.

— Зачем? — я заинтересовался разговором. — Собирать дань с проходящей мимо мелюзги? Как-то мелко для группировки. А лавок и магазинов я там не видел. Какой смысл?

Девчонка пожала плечами.

— Не знаю, может зачем-то и надо. Я только точно знаю, что за Капой стоят серьезные силы. Он не одиночка и работал на каких-то серьезных людей.

— Может и так, — спорить я не стал, потому что не знал расклады.

Но если откровенно, меня сейчас мало волновали возможные неприятности с покровителями Капы. Шуша прав, Мурка уже давно поет в следственном изоляторе, выкладывая все что про нас знает. И скоро информация дойдет до структур, занимающихся поиском и вылавливанием «странных» детей.

Я покосился на Лерку. Все же подозрительно, что она так долго продержалась на окраинах. Как-никак ближе к городу, пусть и небольшой, но контроль есть.

— Слышь, тощая, а тебе сколько лет? И когда ты первый раз научилась делать эту свою мозговертку? — меня вдруг осенило, ответ мог находится на поверхности.

— Пару месяцев. А возраст тебе мой зачем? Не знаешь что ли, что у девушек такое спрашивать нельзя, — она насмешливо уставилась на меня, неуклюже попытавшись заигрывать.

Но я ее уже не слушал. Два месяцев, это все объясняло. Не успела еще войти во вкус и не привлекла к себе внимание соответствующих структур. Понятно почему такая борзая. Еще толком не знает, что ее ждет. О Распределителе ходило много туманных слухов, большую часть из которых власти безжалостно пресекали. В Сфере шла тотальная цензора о любом упоминании этого места.

Хотя конечно кое-то все же просачивалось. Так уж устроено общество.