Будьте моими… мужьями

— А должен? — в тон мне повторил кошак. — Лисонька, сладенькая моя, в отношении империи изначально плана как такового у меня не было, нам предоставили возможность самим выбрать того или иного собрата и решать, как действовать. Главное, чтобы мы не мешали друг другу, согласовывали свои идеи и держались главной цели — дискредитировать орден в глазах общества, нанести ему как можно более ощутимый урон, не вступая при том в открытое противостояние, ослабить его этими на первый взгляд не связанными между собой происшествиями. Он, наш благодетель, весьма неплохо знает братство, знает даже то, что вряд ли известно кому-то еще, кроме членов ордена. По успешному завершению… назовем ее, как принято в братстве, партией… партии в Афаллии я решил переключить свое внимание на собрата Нордана. Возле него, разумеется, уже вовсю крутилась Регина, которая ревниво следила, чтобы, упаси змеиные боги, ее драгоценному Норди не повредили ненароком… ну а я просто был поблизости. Да и концентрация собратьев в империи больше, чем где бы то ни было, так что дополнительная пара рук тут не лишняя. Мы выжидали, готовились… и вдруг в Эллорану вернулся считавшийся покойным собрат Беван, про которого мы, признаться, думали, что его свои же и укокошили втихую в темном уголке еще три года назад. А с ним вернулась ты и леди Ориони. Тогда-то, после первого бала, мой новый план и созрел. Поухаживать за тобой, вынудить Нордана усомниться в тебе, благо что ему для этого много не нужно. Остальные ничего не заподозрили, даже благодетель… он вообще стал странным с тех пор. На связь выходит все реже, настаивает на невмешательстве и, подозреваю, ослабил контроль… что тоже не есть хорошо, — Эрин посерьезнел, накрыл ладонью мою руку, лежащую на моей же ноге, посмотрел проникновенно мне в глаза. — Лиссет, я никому не рассказал ни о дочери леди Ориони, ни о ее беременности, и я не врал, когда говорил, что не причиню вреда ей и ее детям. И если бы три года назад я знал правду, я бы сделал все, что было в моих силах, чтобы не допустить… прорывов. Мне действительно жаль, что так получилось.

Жаль ему… Может, конечно, и впрямь жаль, но где была жалость эта внезапная три года назад? Из-за прорывов же пострадала не только Шель, однако тогда и кошаку, и всем его друзьям свежеиспеченным, жаждой мщения обуянным, явно не было жаль тех, кто неизбежно попал бы под раздачу. И не надо мне тут доказывать с пеной у рта, что якобы они не догадывались о возможных жертвах, все, мол, случайно вышло. В конце концов, ничто так не портит репутацию, как потеря ценного клиента в результате кровавой бойни. И…

— Регина по-прежнему ни о чем не подозревает? — задалась я резонным вопросом.

— Нет, — ответил Эрин и добавил уже не так уверенно: — Не должна.

— Но в ее-то задачи входит не только месть.

— Да… и что?

— И то, сладенький мой, — я брезгливым рывком высвободила руку из-под кошачьей длани. — Ты вреда Шель не причинишь, что, безусловно, весьма похвально, пусть и запоздало, а за сообщницу свою чешуйчатую ты поручиться можешь? Откуда она вообще взялась рядом с логовом?

— Я попросил помочь мне, — Эрин, не иначе как во избежание, отодвинулся чуть, нахмурился. — При строгом соблюдении дозировки яд ламии лишь отключает сознание нелюдя на несколько часов.

— Это я уже поняла. Но в виду имела, откуда тварька эта выскочила конкретно? Я заметила ее слишком поздно, а значит, вылезла она из-под какой-то серьезной защиты, под которой ее просто так не почуять загодя, и в истинной уже ипостаси…

— Ламии перекидываются быстрее, чем мы…

Праматери ради, ну что ты мне все ерунду какую-то впихиваешь, словно я детеныш несмышленый, а?

— Только вот одежда никуда не исчезает при смене ипостаси, а рвется, чем создает определенные неудобства. Мне, конечно, некогда было Регину в деталях рассматривать, но резинки от трусов я на ней не заметила, например… Или тебе никогда не доводилось перекидываться, предварительно не раздевшись? Или ты меня за дуру держишь?

— Хочешь пить? — Эрин встал, налил в стакан воды, подал мне.

Пить хотелось, да. И стакан в руках — уже какое-никакое, но оружие.

— И ты так настойчиво пытаешься спасти меня… уберечь от неких опасностей, — тару я приняла, сделала несколько глотков, чувствуя, как ледяная жидкость обожгла горло. — От какой опасности — в целом или от чего-то конкретного? Или от кого-то? Твоя союзница ведь затаилась где-то неподалеку от нашего логова, верно?

— Все, хватит, — кошак попытался забрать стакан.

Я не сдавалась. Покрепче сжала пальцы на стеклянной таре, потянула на себя и резко отпустила. Оставшаяся вода плеснула склонившемуся Эрину в лицо, растеклась пятном по рубашке и закапала покрывало. Кошак выпрямился, отшатнулся, а я рванулась к графину. По моим прикидкам, я вполне могла ухватить его одной рукой и…

Волна слабости накатила внезапно, рассыпалась роем разноцветных мушек перед глазами, вынудив сначала застыть в неудобной позе на краю постели, не понимая, почему вдруг тело опять перестало слушаться, а затем без сил откинуться обратно на подушку.