Будет так, как скажем мы!

Посмотрите, как обстоят дела в автомобилестроительных компаниях. В США эта отрасль сейчас переживает упадок, и, может быть, вообще больше не поднимется. А ведь на протяжении десятилетий в этих компаниях знали о грядущих переменах, но не готовились к ним, потому что были заинтересованы лишь в том, чтобы получить сиюминутную выгоду и удержать свою часть рынка. Они понимали, что в условиях топливного кризиса, загрязнения окружающей среды и перегруженности уличного движения крупногабаритные сверхмощные автомобили долго пользоваться спросом не будут, но, тем не менее, ради сиюминутной прибыли, продолжали их выпускать. Вот со временем их и стали вытеснять конкуренты. Возможно, их бы совсем вытеснили еще в 1980-е годы, если бы рейгановская администрация, самая протекционистская в послевоенной истории Америки, фактически не удвоила протекционистские меры, направленные на то, чтобы помочь автомобилестроительной, сталелитейной и другим отраслям преодолеть колоссальные ошибки своего руководства и восстановить свой потенциал перед лицом превосходящих японских конкурентов.

Или возьмем, например, Англию, могучую великую державу, когда-то самую могучую, превосходившую США, хотя не настолько обгонявшую другие страны, как США сейчас. Так вот, в конце девятнадцатого столетия, когда Англия настолько опережала весь остальной мир по уровню промышленного развития, что англичанам казалось, будто им не страшна никакая конкуренция, правительство Англии отстаивало свободную торговлю. Англичане охотно принялись лаконично и избирательно формулировать единые «правила игры» на рынке, но при этом с массой ограничений. Например, Индия оставалась своим рынком, защищенным от иностранных конкурентов таможенными барьерами. Когда в 1920-х годах слишком усилилась конкуренция со стороны Японии и английская промышленность уже не могла как прежде соперничать с японской, Англия (в 1932 году) просто закрыла свою империю для японского экспорта. Эти события стали существенной, если не главной, предпосылкой возникновения Тихоокеанского театра военных действий Второй мировой войны. Если бы в то время поняли значение этих событий, то вполне могли бы предвидеть начало боевых действий на Тихом океане. Но прозорливость не является отличительной чертой так называемых государственных деятелей и членов правлений корпораций. Они озабочены совсем другим – погоней за сиюминутной прибылью.

Мы можем наблюдать это на каждом шагу. Возьмем, например, войну в Ираке. Она была развязана с целью дать мощный импульс террору и распространению ядерного оружия, что и произошло, причем в таких масштабах, которые превзошли все ожидания. Только что появилась новая научная публикация ряда ведущих специалистов по терроризму, Питера Бергена и других. Согласно их оценке, «иракский эффект», под которым они подразумевают влияние войны в Ираке на уровень терроризма, выразился в «семикратном увеличении терактов моджахедов всего за один год». Теракты особенно усилились в тех районах Ирака, где располагались оккупационные войска, и «происходили буквально сотнями, унося жизни тысяч и тысяч мирных жителей». Это самая настоящая эскалация терроризма. Указанная научная публикация является плодом длительного и тщательного исследования с использованием базы данных Rand Corporation. Однако никаких отзывов об этой публикации в ведущих мировых изданиях я так и не нашел.

Теперь вы можете наблюдать такое же недальновидное мышление в отношении Ирана. Я не знаю, планирует ли администрация Буша вторжение в Иран, но поджигатели войны могут поддаться искушению развязать новую войну, чтобы добиться дивидендов во внутренней политике и отвлечь внимание общественности от своей катастрофы в Ираке. Последствия же такого решения трудно даже представить.

Или обратимся к Северной Корее. Пару недель назад Северная Корея пошла на предварительное соглашение об окончательном закрытии своей ядерной программы в обмен на поставки энергоносителей. У нас это было представлено таким образом, будто бы Северная Корея пошла на попятную и, наконец, согласилась на переговоры вследствие своей изоляции. На самом же деле все обстоит совершенно иначе, и это всем, кто следил за ходом событий, известно, включая авторов указанной научной публикации. В сентябре 2005 года было достигнуто далеко идущее соглашение, по которому Северная Корея должна была полностью демонтировать объекты своей программы по разработке ядерного оружия, а США обязались прекратить враждебные действия и угрозы, и предоставить Северной Корее ядерный реактор на легкой воде, как и было обещано несколько лет тому назад, и предпринять шаги к нормализации отношений с Северной Кореей. Если бы это соглашение было реализовано, Северной Корее не пришлось бы проводить ядерные испытания, и не возник бы теперешний конфликт, который ставит мир на грань ядерной войны.

Что же произошло тогда в сентябре 2005 года? Через несколько дней после подписания этого соглашения США заставили банки заморозить северокорейские активы, чтобы отсечь корейцев от внешнего мира, и заблокировали работу консорциума по предоставлению Северной Корее упомянутого ядерного реактора. В качестве оправдания таких действий против Северной Кореи было выдвинуто обвинение в использовании ею банков для незаконного перевода денег и распространения фальшивых банкнот. Ну что ж, все может быть. Но если вы ознакомитесь с коротким сообщением, напечатанным мелким шрифтом, в сегодняшнем выпуске New York Times, то узнаете, что Banco Delta Asia, который был основным участником консорциума, заявил, что у него «нет никаких доказательств подобных действий со стороны Северной Кореи». Пару месяцев назад консервативная и респектабельная немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung опубликовала сообщение, в котором утверждалось, что выпуском фальшивых банкнот занималось Центральное разведывательное управление. Кто знает, как было на самом деле? Но как бы там ни было, эти враждебные шаги в отношении Северной Кореи подорвали упомянутое соглашение и, как и следовало ожидать, снова вызвали негативную реакцию со стороны Северной Кореи, что и привело к кризису. А теперь пытаются реанимировать соглашение, которое США торпедировали в сентябре 2005 года.

Нельзя сказать, что такой ход событий был непредсказуем. Если людям угрожать, они будут вынуждены наращивать средства обороны.

Или возьмем китайцев. Во время последних испытаний военной техники, призванных продемонстрировать их военный потенциал, они специально сбили свою противоспутниковую ракету. Вскоре после этого был поднят большой шум: Китай начинает «холодную войну», он представляет для нас главную угрозу и так далее в том же духе.

Однако такое развитие событий можно было полностью предсказать. Я писал о возможности этого много лет тому назад – и не потому, что я ясновидец. Я просто ссылался на ведущих стратегических аналитиков. Вы можете прочесть об этом в моей книге «Гегемония или выживание». Я ссылался на данные Rand Corporation  [68] , на основные военные источники и на другие сообщения. Все эти источники говорили об одной очевидной вещи – другие страны считают нашу так называемую «противоракетную оборону» (ПРО) средством нанесения первого удара. Противоракетный щит никогда не смог бы помешать первому удару, но предположительно смог бы помешать ответному удару. Поэтому, если у вас есть функционирующая противоракетная система, а у противника нет средств противодействия, то противник начинает рассматривать эту систему как средство нанесения первого удара, поскольку в случае вашего нападения он не сможет нанести ответный удар.

Поэтому, естественно, они пытаются найти способы противодействия системе ПРО. И одним из таких способов – а он давно уже предвиделся – является выведение из строя системы спутниковой связи США, что намного легче сделать, чем сбивать ракеты. И последние китайские испытания являются свидетельством того, что они собираются применить именно этот способ. То же самое можно сказать и о шумихе, поднятой вокруг российского президента Владимира Путина, который якобы возрождает «холодную войну», возражая против развертывания системы ПРО в Восточной Европе.