Будешь моей

Что-то остро колет в груди, когда девчонка отшатывается от меня. Когда прижимается к Киру. Впервые в жизни я готов перегрызть глотку собственному другу, который спас мне жизнь. Впервые в жизни на меня накатывает удушающей волной ненависть к Киру. Она застилает глаза красной пеленой. Она заставляет волка внутри бесноваться и рычать. Волк требует крови. Волк требует растерзать каждого, кто касается девчонки. Вгрызться клыками в руки, которые легли на точёные плечи.

— Макс, — будто понимая моё состояние, пытается вразумить друг.

Но это только сильнее злит зверя. Особенно тогда, когда вижу, как Кир склоняется в светловолосой макушке и втягивает воздух. Вижу, как друг недоумённо хмурится. Девчонка отворачивается, а волк внутри заскулить готов, только бы взгляд карих глаз вновь вернулся ко мне. Пусть испуганный и влажный. Только бы каждый взгляд принадлежал мне.

Слышу, как Кир подкатывает к девчонке. Понимаю, что друг запал на неё.

И я бл*ть задыхаюсь. Осознаю, что мне придётся соперничать с другом. Потому что Кир не еб*т как я, каждую, что предложит себя. Кир не меняет каждый день девок, как перчатки. Нет, бл*тство. Мой друг верит в истинность. Кир верит, что эта мифическая связь существует. И по стуку его сердца и тембру голоса я понимаю, что он запал. Как и понимаю то, что ради девчонки я готов перегрызть ему глотку.

Хочу пойти следом. Хочу не позволить им сблизиться. Познакомиться ближе. Хочу найти любой предлог, чтобы увести девчонку. Забрать себе. Присвоить. Тр*хнуть и убедиться, что наваждение пройдёт. Доказать своему волку и Киру, что она такая же, как и все.

Но на такие мысли волк недовольно рычит, а на руках появляются когти. Брелок от машины крошится в руках.

— Макс, не хочешь подняться наверх? — потная ладонь, которая только с утра касалась члена физрука хватает меня за запястье.

С брезгливостью выдёргиваю руку и разворачиваюсь к подруге кареглазой девчонки, что так вероломно залезла в мои мысли и вышибла весь воздух из лёгких. Сощурил глаза и низко прорычал:

— За это неделю тебе уже трахнуло четверо мужиков.

— Откуда…

— Кто эта девчонка? — нависаю над дрожащей девкой, которая резко расхотела поскакать на мне. Похоть которой сменилась на ужас.

— К-к-как-к-кая? — вжимаясь в мою машину, проблеяла она.

— Что с тобой пришла, — нетерпеливо рыкнул и ударил ладонью по крыше автомобиля. Только сейчас осознал, почему она так испугалась. Я частично трансформировался.

— Эля, — страх отступил на второй план. Чёрная зависть и ненависть к светловолосой птичке волной захлестнули девку.

— Держись от неё подальше, — заскрипел ногтями по крыше, оставляя глубокие следы и сдирая краску. — Приблизишься, — склонился к её уху и тихо, но обещающе прошептал, — убью. А теперь пошла нах*р отсюда. Быстро, — рявкнул, когда увидел, что оцепеневшая от ужаса девушка не двигается.

Она убежала, а я рукой устало провёл по лицу. Что за херня творится? Почему я так отреагировал на эту девчонку? Что в ней особенного? Симпатичная, не более. И слишком худая. Без форм. Совсем не такая, каких я предпочитаю видеть под собой.

Двинулся в сад Кира. Нужно бы зайти в дом, подарить подарок Михе, брату Кирюхи, в чью честь сегодня закатили вечеринку, но слишком путаются мысли. Слишком взвинчен волк. Достаю из заднего кармана сигареты. Щёлкаю зажигалкой, зажимаю сигарету между зубами. Когда никотин проникает в лёгкие, вскидываю глаза и застываю. Как и волк внутри. Девчонка сидит в приглушённом свете за столом. Заламывает тонкие бледные пальцы и смотрит смущённо на Кира. Из груди вырывается яростный рык. Отшвыриваю сигарету в кусты и с силой сжимаю кулаки. Когтями протыкаю кожу. Чувствую запах крови, которая капает на траву.

Будто мой взгляд почувствовав, девчонка повернула голову к окну. Увидел, как пухлые губы приоткрылись и чуть приподнялась в взволнованном вздохе небольшая грудь. Рот тут же наполнился слюной от желания попробовать губы девчонки на вкус.

Девчонка поёжилась и обхватила себя руками за плечи, отворачиваясь от окна. Кир тут же оказался рядом с ней. Накинул на плечи свою толстовку.

Ногой пнул вазу с цветами, смотря на то, как она разлетается на черепки. Как рассыпается по траве чёрная земля. Такая же чёрная, как и мои мысли.

Рванул в дом. И на кухне меня ждал сюрприз. Девчонка была одна. Пила какао и болтала тонкой ножкой, в высоких ботинках. Я понял что залип. Залип на икрах, которые казались слишком тонкими. Такими тонкими, что захотелось коснуться их губами. А потом языком.

Вдруг я услышал, что сердцебиение Эли ускорилось, после чего она закашлялась. Одним слитным движением подался вперёд. К ней. Чтобы коснуться. Чтобы волк внутри взвыл от счастья. Завилял хвостом. Блаженно заскулил. Особенно тогда, когда пульс этой малышке зачастил. Как у пойманной в силки птички. Моей птички. Моей сладкой добычи, которую я не желаю выпускать, пока сполна не насыщусь. Пока не распробую её.