Будь проклята страсть

   — Сегодня утром здесь был Артур Мейер. Этот человек мне нравится. Знаете, что он сказал? «Власть прессы? Ерунда! Если читатели моей газеты не соглашаются с тем, что там пишется, как, по-вашему, они поступают? Меняют свои взгляды? Нет! Меняют газету. Обращаются к «Фигаро», к «Эвенеман» — туда, где находят взгляды, подкрепляющие их собственные. Скажите, когда газеты начинают влиять на мнения и когда мнения начинают влиять на газеты? Я не знаю».

Ги засмеялся; это было совершенно в духе Мейера.

Дюмон поднял глаза.

   — О серьёзных вещах нужно говорить легко. Главное в журналистике — научиться придавать серьёзность пустякам!

И громко расхохотался.

Раздался стук в дверь, потом заглянул человек лет пятидесяти с тремя бородавками, симметрично расположенными на одной стороне носа.

   — Мадам Батиста, — хрипло сказал он, бросил на Дюмона лукавый взгляд, потом широко распахнул дверь, и в неё, распространяя вокруг себя запах духов, вошла высокая брюнетка с белым как мел лицом, широкими скулами, громадными подведёнными глазами и насмешливой улыбкой на губах.

Оба мужчины встали.

   — Извините, — торопливо сказал Ги. — Мне пора.

Это явно была Подруга Газеты.

   — Э... да... конечно. — Дюмон особого смущения не выражал. — Хорошо. Договорились. Мы оповещаем о вашей первой публикации на будущей неделе. Рассыльный! Проводи месье. Пре-крас-но.

Ги пришлось протискиваться к двери вплотную мимо мадам Батисты. Он поклонился, как только сумел. Из её низкого декольте ему в лицо пахнуло духами. Стоявший за дверью рассыльный — мужчина с бородавками — пошёл вместе с Мопассаном по коридору.

   — Кто она? — спросил Ги.

Рассыльный подмигнул ему.

   — Зовут её Лотти Шварц. Бывшая судомойка из кафе Поля. Мы спасли её от участи худшей, чем смерть. Спросите Детека.

   — Кого?

   — Детека — Бражника.

Они подошли к редакционному залу. Ги увидел Мезруа, разговаривающего с полулежащим на столе долговязым юнцом и с ещё одним человеком. Мезруа бросился к нему и схватил за руку.

   — Ну как?

   — Я сотрудник газеты, — ответил Ги.

   — Отлично. Познакомься с коллегами. — Он указал на юнца. — Шарль Детек, неустрашимый Опустошитель Бутылок, известный как Бражник. Светский хроникёр.

Молодой человек, худощавый, симпатичный, добродушный, как утомившийся картёжник, с улыбкой пожал Ги руку.

   — Барон де Во, — представил Мезруа другого. Тот щёлкнул каблуками и поклонился. У него были усы с загнутыми вверх кончиками, маленькие острые зубы, приталенный, похожий на корсет пиджак и вид дуэлянта.

   — Он светский обозреватель, — сказал Мезруа.

   — А в чём между ними разница? — поинтересовался Ги.

   — В классе, — ответил барон.

   — Ерунда, — презрительно произнёс Бражник. — Доказательство тому — Лотти только что зашла к Дюмону. Можете похвастать чем-то лучшим?

   — Чёрт возьми! — Барон в ужасе прижал ладонь ко лбу. — Лучшим, чем эта... эта корова?

Все рассмеялись.

   — Бражник, — сказал Мезруа Ги, — спасает несчастных молодых женщин. А они снабжают его сплетнями.

   — Они ничем не могут снабжать меня, пока не преобразятся, — сказал Бражник. — Что мы делаем? Берём эти красивые, но безденежные создания. Первым делом вырываем их из лап несговорчивых матерей, стремящихся внушить им тщетную, несовременную и безнравственную надежду на замужество, а затем выводим в свет. Это фиалки. Простые, прекрасные, наивные фиалки. Мы учим их разговаривать, одеваться, появляться в свете, ходить, протягивать руку для поцелуя. Учим танцевать, ездить верхом, — с этими словами он указал на чучело пони, — требовать много денег, получать много денег и тратить ещё больше.

Бражник улыбнулся — и все остальные тоже.

   — Они должны уметь быть хозяйками в доме; знать, как вести хозяйство, как обращаться со слугами, заказывать продукты, рассаживать гостей за столом, управлять лошадьми, грумами, лакеями. — Бражник усмехнулся. — Заметьте, мы не требуем от них невозможного. Потом, вытащив из безвестности, мы выпускаем их в Париж — и эти маленькие очаровательные фиалки появляются среди потоков шампанского под именами маркизы де Торр Пеллиси или графини Садия. Это искусство добиваться Успеха! А потом они только рады снабжать сплетнями нас, своих благодетелей.

Де Во, подкрутив усы, сказал:

   — С другой стороны, истинная аристократия...

   — Дерьмо!

Все рассмеялись. Снизу доносился шум толпы. Мезруа сказал:

   — Де Во оберегает своих фиалочек от вульгарности, так ведь, дорогой мой?

   — То есть своих подстилок.

   — Бражник, — сказал де Во, — я пришёл сообщить тебе, что появилась та рыжая малышка с широченными бёдрами.

   — Что, Луиза? — Бражник как будто даже оживился. Слез со стола. — Многообещающая девочка. Я размышлял, сделать ли её герцогиней Малагена или мадам Попофаламитигрос. Вечером у неё свидание с графом д’Анси, и она не должна ударить лицом в грязь. Позовём её сюда.

Он подошёл к винтовой лестнице, крикнул: «Рассыльный!» — и отдал распоряжение человеку с бородавками. Тот немедленно привёл девушку.

   — Господа!