«Будь проклят Сталинград!» Вермахт в аду

Поезд медленно отошел от станции. День клонился к полудню. Острый ледяной ветер заставлял нас топать ногами и махать руками, чтобы согреться. В такой холод нельзя было заснуть, многие ругались. Что оставалось делать? Поезд часто вставал безо всякой причины. На одной из первых остановок я поговорил с несколькими офицерами и смог найти себе место в пассажирском вагоне. Там смогли потесниться и пригласить нескольких человек внутрь. От тепла тел в купе было теплее. «Лучше вонь, чем холод» всегда было девизом немецкого солдата.

Все более сильный холодный ветер, свистевший в каждой щели, заставил слишком длинный поезд остановиться из-за заносов. Попытки пробиться рывками взад и вперед были тщетны. Паровозу просто не хватало сил. Прошли часы, пока не прибыл более мощный паровоз.

Поезда, идущие следом, не могли обогнать нас на одноколейном пути. Когда мы наконец доехали до огромной станции в Ясиноватой, я смертельно устал, промерз до костей и был в скверном расположении духа. Оттуда поезда шли по стандартной германской колее. Ясиноватая была пересадочным узлом в широкой сети русских одноколейных железных дорог. При обшарпанной станции, оставшейся с царских времен, не было никакого жилья, но подавали горячую и холодную еду, и можно было немного обогреться. Каждый стал рыскать по окрестностям в поисках чего-нибудь, что можно взять домой. Можно было переночевать в одном из деревянных зданий неподалеку. Я решил так и сделать в компании с несколькими незнакомыми офицерами. Я испытывал непреодолимое желание спать, а следующий поезд должен был отойти не раньше полудня на следующий день.

В деревянном доме жила большая семья русских. Они потеснились и предложили нам постели. Они, кажется, были готовы к приему «гостей» и нашли нам чистое постельное белье. Нам показалось, что риск подхватить клопов и вшей слишком велик. Мы устроились на полу перед печкой. Один из нас заснул даже на столе. «Управляющие отелем» счастливо согласились с нашим выбором.

Во многих русских домах в центре стояла большая кирпичная печь, проходящая через несколько этажей, обогревающая прилегающие комнаты и используемая для готовки пищи.

Окна, на зиму оборудованные дополнительным стеклом, не открывались. Между слоями стекла для теплоизоляции были насыпаны опилки. В комнаты доходил лишь слабый дневной свет. Были проблемы и с гигиеной. В сильные холода воды было мало. Стирка и личная гигиена сокращались до минимума. Тем не менее обитатели дома показались нам чистыми. Они делали для нас все что могли и были дружелюбны.

Они сделали вкусную еду из наших припасов, так что хватило и им самим. В основном их интересовал наш «коммисброт» и консервы. Мы завоевали доверие русских детей шоколадом и конфетами. Когда мы проснулись на следующее утро, солнце уже светило и ярко блестел снег, отражая свет в нашу комнату через небольшое окно. Только одного из нас кусали клопы – того, кто спал на столе. Мы решили, что это справедливо – он и так занял лучшее место.

После легкого завтрака мы вернулись на станцию. Там уже стояло несколько отпускных поездов, которые шли и на север, и на юг. Дорога на запад, через Киев и Ковель, вела нас в Германию. Наш поезд был оборудован деревянными сиденьями, и с каждого конца вагона было по печке, так что внутри было замечательно тепло. Еще перед отправлением поздним утром поезд был полон. Стояло 20 ноября 1942 г. Русские еще 19-го начали крупное наступление на окружение Сталинграда, о чем я узнал позже.

Еще в нашем вагоне ехало несколько железнодорожных служащих в темно-синей форме с белыми нарукавными повязками с надписью «Германский вермахт». Эти повязки должны были подтверждать их статус комбатантов в случае захвата в плен, согласно требованиям международных конвенций. В противном случае с ними обошлись бы как с наемниками, имей они оружие в руках или нет.

В Ясиноватой все железнодорожные перевозки осуществлялись железной дорогой рейха, в то время как ближе к фронту это делали саперы-железнодорожники. Путешествие по заснеженной местности было скучным. Слева и справа были видны кусты, посаженные, чтобы у дороги не скапливался снег. Он, однако, загораживал весь обзор справа и слева. Иногда мы проезжали мимо плохо различимых деревень. Поезд часто вставал на обгонном пути, чтобы пропустить встречные. На каждой железнодорожной станции мы видели собранный военный металлолом, в основном танки, идущие на переплавку на немецких заводах. Большую часть времени мы проводили за разговорами.

Железнодорожники много где бывали и много болтали. Они явно гордились тем, что знают о русском контрнаступлении, направленном на румынский и итальянский секторы фронта. Как союзники они должны были обезопасить тыл сталинградского фронта.