Будь моим талисманом

Мы поужинали, разговаривая с гномами. Я расспрашивала их о традициях и магии подгорного народа. То, что я о них знала из сказок, смешило гномов до слез. И все мои восторги по поводу того, что я впервые общаюсь с настоящими представителями их народа, заставляли гномов смотреть на меня чуть ли не влюбленными глазами.

Фрам усмехался. Еще бы! В сказочных историях гномы бородатые и косматые, помешенные на золоте, а я не спускаю глаз с Тория, слушая его байки. Интересно же!

Через два часа, когда на огромном небе высыпали звезды, а гномы закончили рассказывать легенду об алмазах богини Тарушун, растерявший свое ожерелье во время ночной прогулки, Торий, вздохнул, покосился на Фрама.

– Неси договора на торговые пошлины. Подпишу.

– Ты согласен на пятьдесят процентов? – чуть не подавился яблоком дракон.

– Да.

Фрам мгновенно сорвался с места и исчез, Торий повернулся ко мне.

– У нас, подгорного народа, самая великая ценность не камни, как считают многие, а семья. И я счастлив, что у Ария она теперь будет. Он выбрал достойную пару, – серьезно сказал Торий.

– Сработали древние чары, – честно созналась я.

– Правда? Слава Тарушун! Гномы вздохнут свободно!

Я невольно рассмеялась. Так и хотелось спросить: вас он тоже загонял? Не успела. Появился запыхавшийся Фрам, протянул правителю подгорного народа два свитка. И как дракон так быстро вернулся? С какой скоростью бежал до кабинета Ария? Боюсь и представить.

Торий прочитал, кивнул и подписал, закрепив именной печатью.

– Что мне передать Арию? – поинтересовался Фрам. – Я, правильно понимаю, вы завтра уезжаете?

– Да. Иначе Инэрит будет волноваться, что я задерживаюсь, – с нежностью сказал Торий. – А Арию передай… Иногда то, что не сможет сделать мужчина в дружеской попойке и драке, совершит женщина одним ласковым взглядом.

Я потупилась и смущенно улыбнулась. Когда общалась с гномами, вовсе не было цели добиться подписания договоров, столь необходимых Арию. Может, это перекроет тот факт, что у него теперь нет рубиновых копей?

Глава седьмая

Гномы уехали на рассвете. Торий стребовал с меня обещание пригласить их на свадебный пир, который обязательно состоится, когда Арий вернется. Я смущенно кивнула. Разговор об этом с мужем, действительно, возник еще во время путешествия, но до дела пока не дошло.

На прощание Торий подарил мне ящик необработанных редких самоцветов. Правда, сокровища оказались зачарованными: из них можно делать украшения, но продавать или использовать для чего-то другого, увы, нельзя. А я уж, было, порадовалась, что смогу помочь сиротам. И для чего мне эти камни?

Вздохнула, покосилась на сияющего короля гномов. Видимо, сон в волшебном шатре, что считается реликвией драконов, был приятным. Но расспросить Тория подробнее я не решилась, слишком уж это личное. Зато появилось желание самой опробовать волшебный артефакт. Интересно же!

Мы с Фрамом тепло распрощались с делегацией гномов и направились к замку. Пока я шла через сад, задумчиво рассматривая непроходимые заросли колючек и сорняков, Фрам молчал, но неотступно следовал по пятам. Неожиданно слева послышался детский визг. Мы переглянулись и бросились в ту сторону, откуда шел крик.

На поляне дралось пятеро ребят, сейчас напоминавших взъерошенных воробьев.

– А ну расступись! – крикнула я.

Не услышали. Да какой там! Даже не оглянулись, продолжая махать кулаками.

Фрам вздохнул, что-то прошептал, и на дерущихся ребят хлынула вода. Завизжали хором и остановились.

– И что тут происходит? Всех соловьев распугали! – возмутилась я.

Рыжеволосый паренек лет четырнадцати с веснушками на носу удивленно охнул, поднялся и отвесил поклон. Учитывая, что в этот момент на его левой руке висел оторванный кусок рубашки, а штаны покрылись колючками репья, я с трудом сдержала смех.

– Простите, миледи. Этого больше не повторится.

Я приподняла брови, покосилась на Фрама, ожидая пояснений.

– Это ученики Ария. Рин, – представил он рыжика, – самый старший и смышленый. Ганс, – при этих словах черноволосый паренек лет двенадцати с пронзительными глазами, но угловатый и невысокий, напоминающий галчонка, поклонился, – самый проказливый.

Мальчишка от такой нелестной характеристики в свой адрес нахмурился, становясь еще больше похожим на птицу,

– Лад, – кивком показал Фрам на парнишку, ровесника Рина.

У него наливался синяк под глазом, а в волосах торчали ромашки.

– И Линель.

Последнему озорнику было семь лет, и ясные синие глаза смотрели на меня с любопытством.

– Ученики? – поразилась я, пришедшая в себя.

– Да.

– Арий ничего не говорил.

– Не успел, миледи.

– А кто за ними должен присматривать?

– Вообще-то Дар. Но он отправился с вашим мужем, поэтому оставил их на Свера.

Я осмотрела всклоченных ребят.

– И где ваш нянь? – уточнила я.

Парни дружно фыркнули, но тут же смутились.

– Отправился навестить матушку и еще не вернулся.

Понятно. И эти сорванцы решили развлечься. Кровь-то горячая, энергии много. К чему бы их такому приставить, чтобы не навредить? Не землю же заставить копать? Хотя польза бы точно была.

– Миледи, вы сердитесь? – уточнил Ганс.