- Просто пойми: я НЕ ТВОЯ невеста, мы даже не успели заключить помолвку. И вся моя родня признала, что этот брак был бы ошибкой.
- Но…
Как назло, в этот самый момент в помещение нелегкая принесла пожилого благообразного преподавателя. Увидев незнакомого оборотня, он недоуменно поднял бровь.
- Добрый день, юноша. Вы ко мне?
- Он зашел сюда по ошибке, - заявила Кари, распахивая дверь. - И уже уходит.
Под требовательным взглядом мужчины действительно пришлось сдать назад. Чарли втянул на прощание божественный запах своей нареченной, бросил еще один взгляд на девушку, стараясь запомнить ее облик и запах до мельчайших деталей, и поклялся себе, что еще вернется. Кари Маккуин должна принадлежать ему!
Глава 25
Все события после расставания слились в невразумительный серый туман. Механически переставляя ноги Дженни добралась до поворота на шоссе и села в такси, словно ожидавшее ее специально. Водитель завел движитель и вырулил на дорогу, не интересуясь куда везти неожиданную пассажирку. В душе трепыхнулось вялое удивление, но спрашивать о чем-то, говорить, общаться не было сил.
Таксист высадил ее у ворот кампуса и уехал. Как добралась до общежития девушка уже не помнила. Просто вынырнула из тумана ночью, обнаружив себя лежащей на неразобранной кровати. Комната, в которой она прожила больше года, показалась неожиданно тесной и чужой.
Боль от предательства Раума словно выключили вместе с любыми другими чувствами. Не было ни радости, ни тоски, ни гнева. Даже тело казалось посторонним предметом, который Дженни отчего-то вынуждена таскать, словно неудобный костюм.
И волчица замолчала.
“И хорошо, что молчит, - отстраненно подумала Дженни. - У меня нет сил утешать ее сейчас. Завтра… все завтра”.
С этой мыслью она уснула.
Но и утром ничего не изменилось. В окна заглядывал унылый серый день, заставляя задуматься стоит ли этот мир того, чтобы просыпаться. Затянутое белесыми облаками небо намекало, что не стоит, но Дженни все-таки встала, больше по привычке. Пусть она сейчас не видит никакого смысла в том, чтобы двигаться, дышать и жить, та, прежняя Дженни, которая умела грустить, смеяться и разговаривать со своей волчицей, однажды вернется.
- Кто-то умер? - поинтересовалась соседка, разглядев при свете дня ее лицо.
Дженни пожала плечами.
- Ты надолго?
- Насовсем.
- Поссорилась с ди Форкалоненом?
Дженни еще раз пожала плечами. Она по-прежнему ощущала себя немножко неживой, и в этом было спасение. Напоминание о Рауме не вызвало никаких чувств.
Дриада была не слишком любопытна и настырно лезть в душу не стала. Но слухи в кампусе разносятся быстрее ветра. К началу второй пары все сплетницы были в курсе, что Раум ди Форкалонен дал отставку рыжей выскочке. В Дженни снова тыкали пальцами.
Некоторые девчонки даже подходили, чтобы выразить приторное сочувствие, за которым легко угадывалось злорадство. Дженни встречала насмешки все с тем же великолепным равнодушием. Настоящим - не наигранным. Не дождавшись ни слез, ни истерик, ни вспышек ярости, завистницы отходили разочарованными.
А вот Вэл сразу поняла, что с ней что-то не так.
- Рассказывай! - потребовала она, встряхнув Дженни за плечи с силой, которую трудно было заподозрить в хрупкой сильфе. - Что он сделал?!
Волчица только повторила упражнение с пожиманием плечами. Сотрясать воздух, рассказывая подробности сложных отношений с Раумом? А смысл?
Смысла не было ни в чем. В том, чтобы есть, ходить на лекции, с кем-то общаться. Окружающие, да и она сама, казались Дженни нелепыми заводными куклами, актерами, играющими в плохом фильме. Единственная причина, по которой она продолжала участвовать в этом фарсе, заключалась в том, что следовать давно заведенному порядку было легче.
Разумом девушка понимала насколько неестественно ее состояние. Да, не больно, но в том, чтобы следить за собственной жизнью из зрительного зала мало радости.
Но пока равнодушие спасало, и Дженни завернулась в него, как в кокон. События и люди проносились мимо, не затрагивая душу. Яркая, цветная жизнь протекала рядом, огибая девушку, как бурный поток в горной реке огибает камень. Скучные и серые дни, лишенные слез, радости, грусти. Любых тревог и переживаний. Похожие на верстовые столбы за окном поезда.
Встать утром. Привести себя в приличный вид. Дойти до учебного корпуса. Высидеть положенные пары, прилежно записывая слова лектора. Вернуться в общежитие. Сделать домашние задания. Лечь спать.
Вэл, видя ее в таком состоянии, расстраивалась до слез и из кожи лезла, чтобы растормошить, вернуть прежнюю Дженни.
- Не надо, - попросила волчица подругу, после очередной неудачной попытки. - Это пройдет. Само.
- Когда?
- Когда-нибудь.
***
Это прошло ровно на седьмой день после расставания, когда вернувшись с лекций Дженни обнаружила, что вся ее половина комнаты завалена многочисленными пакетами - Раум упаковал и переслал все свои подарки.