Будь моей

Трэвис глубоко вздохнул и пришел в себя первым.

— Я люблю тебя.

Он словно пробовал эти слова на вкус.

— Я люблю тебя, Лили.

Лили безвольно опустила руки и прислонилась к теплому телу Трэвиса. Она простила ему все, хотя и понимала, что нельзя так быстро сдаваться.

Трэвис только что произнес слова, которые она мечтала услышать от него всю жизнь.

— Ты любишь меня?

Трэвис прикоснулся к ее губам своими устами, и этот поцелуй был словно щекотание перышка. Их пальцы сплелись. Лили боялась пошевельнуться, боялась нарушить очарование момента. Она боялась, что Трэвис вот-вот начнет смеяться и скажет: «Пошутил».

Но затем он прошептал:

— Я всегда тебя любил.

Она словно оказалась на небесах.

Трэвис со стоном удовольствия начал перебирать пальцами ее непослушные локоны. Она наклонила голову, чтобы он мог поцеловать ее снова. В его дыхании был аромат виски, и он пьянил Лили, как терпкий аромат экзотического цветка.

Он притянул ее к себе, и она ощутила, как выпуклость на его джинсах заняла свое место у нее между ногами, словно погрузилась в долину. Ей хотелось большего. Ей хотелось, чтобы они прыгнули в кровать обнаженными. Ее охватила животная страсть.

Не успев осознать, что происходит, она почувствовала, как руки Трэвиса сомкнулись на ее шее, а потом раздался звук рвущейся ткани. Трэвис расправился с неугодным нарядом. Под своим невзрачным платьем Лили была без белья.

— Ты знаешь, если хорошенько подумать, — сказал Трэвис, — то я не против такого ужасного наряда, если ты под ним будешь обнаженная и готова на все.

— Я его ненавижу, — сказала Лили, когда Трэвис потянул ее к себе.

— Я тоже. Более уродливой вещи я еще не видел.

Они рассмеялись, но, когда он прильнул к ее телу и она ощутила на себе его внушительный вес, смех утих сам собой. Лили вздохнула, заметив, как мороженое на его рубашке измазало ее грудь.

— О, да у тебя везде мороженое.

— Ты любишь мороженое? — хрипло спросила Лили.

Трэвис тщательно намазывал ареолы ее сосков шоколадной смесью.

— Это зависит от многих обстоятельств.

— От каких? — горячо дыша ему в шею, спросила Лили.

— От того, как его подают.

Его слова прозвучали как выстрел. Лили потянулась к его губам, но он мягко толкнул ее на ковер и начал слизывать шоколад с ее сосков.

— О, попробовала бы ты это, — застонал он.

Его язык нашел ее рот, и Лили начала жадно его сосать.

— Еще?

Лили кивнула, и ее сердце забилось с такой силой, что готово было взорвать ее изнутри. «Я люблю тебя», — хотелось крикнуть ей, но она сдержала себя невероятным усилием воли.

Трэвис принялся целовать грудь Лили, а на десерт оставил ее набухшие соски.

— Вишенки я всегда оставляю на потом, — сказал он с порочной ухмылкой.

Сгорая от желания, Лили наблюдала, как он касается ее груди. Она закрыла глаза, когда он слегка сжал соски губами.

— О, еще, — простонала она.

Покрыв ладонями ее груди, он начал страстно их мять, то и дело целуя. Он прошелся языком по глубокой ложбинке. Его легкая щетина словно заряжала кожу Лили огнем.

Она еще никогда не ощущала себя в такой безопасности, как теперь, когда его рука покоилась на ее груди. Трэвис посмотрел Лили в лицо, и его зрачки сузились, а дыхание стало прерывистым.

— Твоя киска не обижается на меня за то, что я о ней совсем позабыл?

Она кивнула, не в силах ответить. Он едва слышно прошептал:

— Давай на нее посмотрим.

Лили развела ноги, и он увидел ее во всей ее женской красе. Он наклонился к влагалищу так близко, что его дыхание щекотало бедра.

— О, ничего себе, — проводя указательным пальцем по ее влажным складкам, произнес он восхищенно, — да ты вся плачешь, да?

Трэвис поднес палец к губам и начал облизывать его. Он склонил голову набок и сказал:

— Я знаю, что нам потребуется.

Лили не успела ничего сказать, как вдруг ощутила холодное мороженое на своем лоне.

— Вот такой десерт мне по вкусу. Надо побыстрее его съесть, пока он не растаял.

Лили закрыла глаза, думая о том, как он будет слизывать с ее киски шоколадный крем. Ни в каких фантазиях она и представить себе не могла такого сценария. Она нашла себе любовника, который знал о ее желаниях больше, чем она сама.

Его язык, теплый и широкий, коснулся ее губ, а затем нащупал возбужденный клитор. Снова и снова он терзал ее влагалище языком. Его лицо было между ее бедер, а руки крепко сжимали ягодицы.

Оргазм пронзил ее стрелой, и Трэвис ответил на ее мелкую дрожь тем, что проник во влагалище двумя пальцами, пока язык все еще был занят клитором.

— О, твои губы… — Лили не хотела, чтобы это наслаждение кончалось.

Пальцы Трэвиса продолжали творить чудеса. Он приподнялся и принялся покусывать ее грудь, а его язык касался сосков, словно языки пламени. Поднявшись еще выше, он начал целовать ее шею. Вторая волна оргазма настигла ее тело.

— Хорошая девочка, — сказал Трэвис, и мышцы ее влагалища сжались вокруг его сильных пальцев. Он снова спустился к ее лону. Она обвила его голову ногами так, что он еще глубже погрузился в ее горячую киску, которую готов был терзать до самозабвения.