Бубновая дама

Чарли беспокоило, что кто-нибудь из благородных клиенток увидит, как Хеллен и Браун делают то, чего не позволит себе ни одна леди, особенно днем и без кольца на пальце. Тогда они все отменят свои заказы, мадам Дениз придется закрыть магазин, а Чарли вернется к жизни в переулке.

— Кто бы говорил. Сам полночи шляешься невесть где и приходишь грязный как черт.

— Это задание хозяина.

— Ты работаешь на Ку… мою кузину.

Чарли притворился, что не слышал обмолвку.

— Ты такая же родственница мадам Дениз, как и я. Она-то уж точно не станет поднимать юбки в заднем саду.

— Я не поднимала! — Ну, может, дюйма на два. Или три. — И вообще это не твое дело. Ты всего лишь воришка, сующий нос куда не следует. Я видела, как ты прикарманил монету, которую уронила леди Хавершем.

— Она забыла ее!

— Честный мальчик должен был ее вернуть. Я скажу мадам Дениз.

Будь он доносчиком, он тоже мог бы рассказать о дурном поведении Хеллен, но хозяйке, похоже, и без того все известно. Она знала каждый рулон ткани на полках, каждый моток лент в ящике. Уж она-то могла сделать вывод, зачем ее помощнице требуется провожатый для того, чтобы прогулять собаку в маленьком огороженном дворике.

Чарли не стал отвечать угрозой на угрозу. Он подбросил в воздух жемчужину.

— Значит, как я понял, ты не хочешь получить ее. Или другие, которые мне попались, пока я выполнял задание хозяина.

Хеллен была так счастлива, что ей не придется возвращать матери укороченное ожерелье, что поцеловала мальчика.

— Э, давай без этого! И вообще переставай целовать всех, кто в штанах, и тогда я отдам тебе остальные. Мы не хотим тут никаких скандалов. Это респектабельный магазин, вот так.

Швейное дело было действительно таким респектабельным и успешным, что Браун взял бухгалтерию на себя. Пока не открылась школа Амбо Силвера, у него много свободного времени, сказал он Куини. А лучшего места для его проведения, чем в магазине с Хеллен, нет.

Разумеется, Куини сама занималась счетами, когда находила время, не доверяя банковские дела почти незнакомому человеку, по крайней мере, для нее. Доход увеличивался, несмотря на высокую зарплату работниц и постоянную закупку материалов. Вскоре она сможет начать возвращать долги. Своим образованием, средствами к существованию, деньгами, оставленными ей Молли и позволившими начать собственное дело, — всем этим она обязана лорду Карду и его брату Джеку Эндикотту… или человеку, который все годы платил Молли.

Нет, Филан Слоун не заслуживает ее денег, ведь именно он задумал это похищение и вымогательство. Честный человек не будет шантажировать. И похоже, деньги он крал с поместья лорда Карда. Она должна только семье Кард и больше никому.

А пока семья Эндикотта за городом и неизвестно, когда вернется, она должна передать деньги вместе с информацией на Боу-стрит. Ей давно уже следовало это сделать.

Но теперь появился Гарри. Его хорошее мнение о ней вдруг стало значить для Куини больше, чем любое мнение посторонних. Если померкнет восхищенный блеск в его карих глазах, вместе с ним померкнет ее жизнь.

С другой стороны, Куини понимала, что нашла союзника. Она даже подумывала рассказать Гарри свою историю, вернее, часть ее, и спросить, что, по его мнению, ей нужно сделать. Он ведь не позволит отправить ее в тюрьму, если даже случится худшее? Они друзья, он — человек влиятельный и сумеет убедить власти, что она была ребенком, который не мог знать о преступлении, а когда подросла, слишком боялась признать, что невольно замешана в нем.

Правда, если Гарри узнает все подробности, он, возможно, не захочет оставаться ее другом. Такой честный человек вряд ли снисходительно отнесется к тому, что от него скрыли настоящее имя, происхождение и даже цвет волос.

Нет, лорду Хэркингу незачем знать больше того, что ему известно, пока ее положение не станет безвыходным, решила Куини. Тогда она попросит, чтобы Гарри помог ей найти адвокатов и поручителей, будет умолять о прощении.

Она уже подготовила информацию, вернее, историю, предназначенную только для сыщиков с Боу-стрит, и вскоре отправится к ним. Возможно, после этого она будет наконец лучше спать.

В ночь после оперы ей опять снилось, что она падает с обрыва и зовет маму. Конечно, падение снилось потому, что она видела, как Гарри чуть не сорвался с балкона, говорила она себе. Ничего странного в этом не было, как и в том, что сирота зовет свою мать.

Она боялась потерять Гарри, вот и все. Потерять его дружбу, говорила она себе, которая стала для нее такой важной. Хотя, если бы она была ему просто подругой, то, зашивая рану, не думала бы о том, что при такой загорелой коже ему можно не носить рубашку. В общем, думала бы о чем-нибудь другом. Сегодня она поклялась заниматься лишь новыми фасонами платьев, а не гадать о намерениях Гарри по поводу нее.

К тому же сегодня она обещала присутствовать на встрече у леди Дженнифер.

К удивлению Куини, леди приехала на примерку и одобрила выбранную для нее ткань.

— Я думала, теперь меня будут игнорировать, а может, и вообще изгонят из общества, — сказала она грозной дочери герцога.