Бубновая дама

Вошли трое мужчин, которых метрдотель усадил за стол в углу, неподалеку от них. Мужчины, все старше Гарри, заказали обед и три бутылки вина, хотя выпили уже достаточно за этот вечер. Их речь была невнятной, голоса слишком громкими, узлы галстуков были распущены, позы небрежны, особенно у того, который тут же заснул на стуле. Прежде чем его голова упала в корзинку с булочками, один из друзей прислонил его к стене, вызывающе рассмеявшись.

— Дама, оставшаяся без кавалера на балу, — пошутил он.

— Если бы это было так, мы бы сейчас здесь не сидели, — раздраженно заметил третий. Он был почти полностью лысый, сюртук едва сходился на животе. — Несправедливо, что всех красивых девиц увели до нашего прихода. Остались только беззубые старые проститутки с выменем до колен. Может, я и пьян, но до этого не опущусь.

Более трезвый друг поднял бокал, расплескивая вино.

— А раз мы достаточно трезвы, чтобы это понимать, я собираюсь продолжить. Ночь еще не кончилась, Фордайс. Кто знает, может, нам еще удастся найти красивую женщину. Сводник, который привез нас сюда, дал кучу адресов.

— Там одни проститутки.

— А кого ты рассчитывал встретить на кипрйиском балу? Дочь герцога или иноземную принцессу?

— Я думал, там будут проститутки классом повыше. Если б я хотел принести жене сифилис, то взял бы шлюху и на Ковент-Гарден. — Он грохнул кулаком по столу. — Я хороший муж, да.

Проходивший мимо старший официант попросил их не шуметь:

— Это респектабельный отель, джентльмены, а не публичный дом.

— Респектабельный, как же! — Фордайс указал пальцем на стол Гарри. — Мы же их там видели, Ренфру! Верно? Разве я могу не узнать черноволосую красотку, произведшую фурор? Особенно в этом платье. Мужчины возбуждались при одном взгляде на нее.

Гарри стал подниматься из-за стола, но Куини удержала его.

— Хоть он пьяница и грубиян, но в чем-то прав, — тихо сказала она. — Мы с Хеллен были там, куда ходить не следовало. Но мы пошли, так что должны расплачиваться за это. — Куини попыталась улыбнуться. — По крайней мере, он заметил мое платье.

— Ш-ш-ш, — предупредил друга Ренфру, — ты ведь не хочешь оскорбить лорда?

— Какое мне дело? — процедил Фордайс. — У него-то есть красивая женщина на ночь.

— Я слышал, он ловко работает кулаками. А эта девушка под его защитой, к сожалению.

— Зато другая-то нет. Я видел, как она выставляла себя напоказ, подыскивая богатого покровителя. И строила глазки Кэмдену, разве не так?

— Уж если Кэмден не смог заплатить ей столько, сколько она потребовала, тебе нечего и пытаться.

Фордайс выругался. То же самое сделал Браун.

— Я не проститутка. — Глаза Хеллен наполнились слезами.

— Разумеется, нет, дорогая. — Побледнев и чуть не плача, Куини повернулась к Гарри: — Милорд, не уйти ли нам? Я уже не хочу никакого десерта.

— Да, конечно. Прошу меня извинить, я думал, этот отель более высокого класса. — Гарри велел официанту прибавить несъеденный десерт к его счету.

— Но ваш десерт уже несут, — запротестовал официант. По мрачному виду Гарри он понял, что его чаевые будут урезаны.

— Брось его свиньям. — Гарри указал на пьяниц.

Браун помог Хеллен накинуть шаль, затем, неловко повернувшись, чтобы следовать за Гарри и Куини, споткнулся о соседний стол. Он попытался удержаться и схватился за скатерть. Тарелки, бокалы, две бутылки вина рухнули на колени пьяниц.

— Извините меня, — произнес несчастный учитель. — Я так неловок.

Он хотел поправить оставшуюся бутылку, но только опрокинул ее.

— Извините, — повторил он. — Совсем плохое зрение.

Спящий мужчина вскочил и с криком ударил толстяка Фордайса. Тот упал на повара, несущего поднос, на котором возвышался пропитанный бренди и увенчанный грушей торт, предназначенный в качестве десерта для Гарри. Повар разразился проклятиями по-французски. Официант, стоявший с ведром, решил, что десерт загорелся вместе с поваром, и окатил того водой.

Хеллен зааплодировала.

Гарри велел испуганному официанту включить в счет также все, что они испортили. Зрелище стоило каждого затраченного пенса.

Куини смеялась.

Глава 9

На следующее утро Хеллен только и делала, что восхваляла мистера Джона Джорджа Брауна. Он и умный, и добрый, и находчивый, и красивый тоже.

Наверное, подумала Куини, любовь делает ее подругу такой же слепой, каким был вчера мистер Браун без очков, но молча слушала Хеллен, готовя магазин к первому рабочему дню.

— Посмотри, как интересно, — сказала Хеллен, приводя в беспорядок аккуратные стопки тканей и модных журналов, — в моем имени два «л», а у него два имени на одну букву.

Положим, у Гарри в имени два «р», а у нее вообще два разных имени, но Куини не видит в этом ничего особенного. Пора бы ей окончательно становиться Дениз. Теперь Куини больше не существует, она пропала, как леди Шарлотта Эндикотт, погибшая много лет назад.