Брызги шампанского

– Никогда раньше с ними такого не было. Стоило лишь стукнуть в ворота – кобель сразу затрубит лаем. И тут же либо Анна Сергеевна, либо сам Семен Максимович из дворца выходил.

Голубев, задумавшись, посмотрел на белокаменный особняк. Осуждающе покачав головою, проговорил:

– Неисповедимы поступки нынешних богачей. Ну, скажите вы мне ради Бога, на кой дьявол возводить в деревне такой роскошный дворец?

– Наверно, деньги некуда девать, – со вздохом ответил Егор Захарович.

Слава тоже вздохнул:

– Вот, жизнь – злодейка. У кого-то денег куры не клюют, а другим и на четушку водки не хватает.

– Тем, кто увлекается четушками, никогда деньжат хватать не будет.

– Говорят, Богдан Куделькин тоже увлекался этим делом?..

– Выпивал, однако не беспробудно.

– За что же тогда его из партии исключили и разжаловали в рядовые трактористы?

– Решения тогдашних партийных руководителей тоже были, как ты говоришь, неисповедимы.

«Не Егор ли Захарович шел вчера в потемках на охоту впереди Кафтанчикова?» – мелькнула у Голубева внезапная мысль и, чтобы проверить свою догадку, он спросил старика:

– Вы, кажется, некурящий? Или иногда покуриваете?

– До Отечественной войны здорово курил. По полному кисету самосада за день осаживал. На фронте бросил дымить.

– Интересно. Другие на войне не только к куреву привыкли, еще и выпивать насобачились. Вы же – наоборот.

– Служба у меня не как у других была. Снайпером всю войну провоевал. Сутками кряду приходилось лежать в укрытии, где не выпьешь и не закуришь. Чтобы не тосковать по самокрутке, наотрез отказался от вредной привычки.

– И сколько на боевом счету фашистов?

Егор Захарович нахмурился:

– Мазал редко. Только лучше об этом не вспоминать…

Разговору помешал красивый молодой парень в рабочем джинсовом костюме. Ростом он был пониже погибшего Гусянова, а классической комплекцией походил на популярного среди молодежи киношного Шварценеггера. По чертам добродушного лица, особенно – по синим точь-в-точь, как у Лизы Удалой, глазам, Голубев догадался, что это Лизин старший брат Андрей.

– Дед Егор, у тебя, случаем, нет разводного ключа? – обратился к старику парень. – Понимаешь, Богдан на «Москвиче» укатил в город и слесарный инструмент увез. Надо комбайн ремонтировать, но без ключей, считай, что без рук.

– Оно понятно, – согласился старик. – Обожди, Андрюша, погляжу в кладовке. Там у меня имеется добрый ключик. Надо только хорошенько поискать.

Едва Егор Захарович отправился искать ключ, парень закурил сигарету и вроде из вежливости, чтобы не молчать, спросил Голубева:

– Значит, застрелили Володьку Гусянова?

– Да, почти в упор, – ответил Слава.

– Наскреб бродяга на свой хребет. Видать, на лихого охотничка нарвался?

– Пока выясняем.

– Ну-ну. А я вчера услышал об этом на юбилее у Одинеки, – Андрей выпустил колечко сигаретного дыма и усмехнулся: – Кеша Упадышев с Гриней Замотаевым вечером заявились «компанию поддержать» и расхвастались, как помогали прокурору да следователям искать убийцу. По их словам, милиции осталось всего лишь арестовать преступника. Пришел с гулянки домой, там перепуганная сестра сидит. В своем доме ночевать боится.

– С чего это Лиза такой боязливой стала?

– В Кузнецке страху натерпелась.

– С замужеством?

– Ну. Выскочила дурочка без регистрации за писаного красавца Валерия Падунского, а тот оказался проходимцем высшего класса. Хорошо, хоть потомство в подоле не принесла.

Голубев насторожился:

– Чем ворочал «проходимец»?

– Миллиардами. За то и поплатился жизнью в цветущем возрасте. Я всего один раз его видел. По просьбе родителей ездил в Кузнецк проведать Лизу. Встретил меня зятек по-королевски. Коньяком угощал стоимостью по пятьсот долларов за бутылку. Деликатесами разными потчевал. Предлагал в подарок новый «Мерседес». Я, как на это посмотрел да послушал, сразу сестре сказал: «Немедленно уноси отсюда ноги, пока тебя не пристрелили или в тюрягу за компанию со своим возлюбленным не села». Послушалась. Собрала чемоданчик с немудреными шмотками и примчалась в Раздольное. Валера начал ее разыскивать, но вскоре, как я и предполагал, его прикончили в роскошном «Мерседесе». Потом Лизу больше месяца кузнецкие следователи допрашивали. В конце концов отступились.

– Гусянов не связан был с Падунским?

– Куда ему до такого уровня! Володька – баламут. Для понта изображал уголовного авторитета. Я ему говорил: «Не сносить тебе, Володя, головы». А он в ответ с дурашливым смехом: «Свой кумпол побереги, Андрейка!»

– Как Лиза к нему относилась?

– Как к несусветному болтуну.

– Говорят, она тайком встречалась с Гусяновым…

На лице Андрея появилось удивление:

– Это бред сивой кобылы. После аристократа Падунского сестра смотрела на Володьку, как на последнего конюха. Хотя открыто, конечно, ему этого не высказывала.

– А младший ваш братец о Лизе другого мнения…

– Ромка?.. Проныра может что угодно языком намолоть. У него на дню семь пятниц, и все разные.

– Вчера, говорите, у Одинеки на юбилее гуляли? – сменил тему Голубев.

Андрей улыбнулся: